«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 243 - последняя

Приезд Гандхари на Курукшетру

В лагере «красных» Дурьодхана, Шакуни и Ашваттхама не заметили каких-то следов подготовки к проводам Карны в последний путь, которые полагались ему как главнокомандующему хастинапурской армии и радже Анги. Тела Карны они тоже нигде не заметили, а когда вышли из своих колесниц, то к ним тут же подошли Шалья и еще какой-то военный – видимо, высокий чин из армии Анги. Говорить начал военный – сказал, что главнокомандующий погиб, но его тело сейчас должно быть у «белых», потому что его к ним увезла царица Кунти, и раджа перед смертью разрешил ей это сделать, так как…
Военный передал слово Шалье, сославшись на то, что тот был свидетелем произошедшего в госпитале, после того как привез туда смертельно раненого Карну.
Шалья сказал, что, как оказалось, Карна пообещал Кунти не убивать Пандавов, и все те дни войны, когда он выходил на Курукшетру, он это обещание выполнял – кстати, ему, Шалье, это хорошо объяснило некоторые странности на поле боя, которые он и раньше замечал за Карной и которые посыпались на него в количестве, когда он стал править его колесницей, а кроме того, сегодня, похоже, чем убивать Арджуну, Карна предпочел, чтобы Арджуна убил его.
Дурьодхана был шокирован, пожалуй, еще поболее, чем Арджуна в прошлой серии,...


...а Шакуни, конечно, сказал, что сразу ведь предупреждал племянника, что Кунти непременно окучит этого дхармичного дурака тем, что тот обязан ей жизнью и за это не должен убивать ее сыновей.


Шалья ответил, что дхарма тут ни при чем, и он не понял, кто там кого окучил, но это было точно раньше, чем тот случай, когда Карна срезал свой непробиваемый бронежилет – потому что Кунти его спасала не для того, чтобы сделать своим должником, а потому что он был ей нужен сам по себе живым из-за их любовного романа.
Тут уже и Шакуни оказался шокированным.


Шалья еще добавил, что Дурьодхана, если не верит, может порасспросить докторов из госпиталя, потому что Кунти там развернула эту семейную драму перед большим количеством зрителей, но вряд ли сейчас есть необходимость ехать за этим в госпиталь, так как все впечатления докторов от драмы уже в полном объеме добрались и до их основного лагеря.
Опять выступил ангийский военный – сказал, что теперь он ожидает распоряжений от Дурьодханы как от представителя здесь хастинапурской власти: Карна погиб раджой и поэтому, разумеется, погребальный ритуал для него имеет специфику, так может ли армейское командование Анги поехать со всей этой спецификой к «белым» и там поучаствовать в проводах своего раджи в последний путь, или же в свете открывшихся фактов Хастинапур как сюзерен Анги запрещает оказывать ему какие-либо посмертные почести?*
У Дурьодханы шок сменился приступом истерики – он ничего не ответил ангийскому военному, а стал кричать,...


...но, видимо, только крик не помогал, и он вскочил на первую попавшуюся лошадь и стремительно ускакал оттуда, продолжая кричать.


Крик Дурьодханы привел в себя шокированного Ашваттхаму – он тоже вскочил на первую попавшуюся лошадь и поскакал за другом.
Шакуни потребовал от Шальи и ангийского военного всех скандальных деталей, которые им известны.

*Здесь ангийский военный явно имел в виду не только то, что Карна на поле боя действовал в интересах противника, но и то, что Кунти принадлежала к династии Куру, и любовной связью с ней Карна нанес оскорбление царскому роду Хастинапура.

***
Дурьодхана доскакал до берега реки и тут, видимо, всё-таки услышал, что сзади за ним кто-то едет. Поняв, что это Ашваттхама, он остановился и спешился. Ашваттхама, догнав друга, тоже спрыгнул с лошади на землю.


Затем был эпичный многословный плач Дурьодханы по поводу того, что его предал тот единственный человек, в честность и в дружбу которого он безоговорочно верил.


В какой-то момент он даже упал на землю и немного об нее побился. Ашваттхама присел рядом и, дождавшись, когда истерика хоть чуть поутихла, сказал, чтобы друг не отчаивался – война еще не закончилась, он, Ашваттхама, на его стороне вместе со своим божественным оружием, и они обязательно убьют Пандавов.
Дурьодхана сказал, что он теперь никому не верит, а тем более Ашваттхаме - Пандавы пообещали не убивать его, и если он признает их победу, то даже его царство у него не отберут в память об учителе, потому что это же благодаря им Дрона получил Ахиччхатру.
Ашваттхама возмутился, что это Карна оказался предателем, но он был и есть верным другом Дурьодханы,...


...а кроме того, он не примет от Пандавов никаких подачек после того обмана, которым они убили его отца, и лучше умрет, чем признает их победу; он хочет их смерти не меньше, чем Дурьодхана - и готов жахнуть по «белым» своим божественным оружием прямо сейчас!
Дурьодхана ответил, что Ашваттхама ничего не сможет сделать Пандавам своим оружием – это только Карне было по силам их убить, и он ведь верил, когда тот обещал убить их, но на самом деле… Короче, по-новой начался эпичный плач о том, что тот единственный человек, в честность и в дружбу которого Дурьодхана безоговорочно верил, предал его.


Потом Дурьодхана сказал, что он, конечно, тру-кшатрий, и не боится ни смерти, ни поражения – однако ему невыносима сама мысль, что он умрет, а все его враги будут наслаждаться жизнью и радоваться победе; с другой стороны, даже если «красная» армия завтра капитулирует, но он останется в живых, то Пандавы не будут чувствовать себя победителями. Дальше Дурьодхана поговорил о том, что он еще может победить своих врагов – но для этого ему надо сделать время своим союзником*, то есть скрыться и выжидать подходящего момента для мести Пандавам и «этой ненавистной женщине» за своих замученных братьев и вообще за всё плохое,...


...а они в это время будут испытывать не счастье, а страх и тревогу, понимая, что он жив и жаждет возмездия.
В итоге Дурьодхана сказал, что сейчас он сбежит с Курукшетры и будет где-то прятаться, а Ашваттхаму попросил вернуться в лагерь и передать Шакуни, чтобы «красные» завтра признали поражение на более-менее выгодных для дяди условиях, при которых он мог бы безопасно править в Гандхаре – ну да он не сомневается, что у дяди в такой ситуации как-то получится пройти между каплями и остаться не только в живых, но и с профитом. Ашваттхаме Дурьодхана еще раз посоветовал замириться с Пандавами и спокойно царствовать в своей Ахиччхатре – тот, правда, хоть в этот раз ничего не ответил словами, но выражением лица показал, что для него это не вариант.


Однако, видя, что друг твердо решил не возвращаться в лагерь, а уйти в подполье, Ашваттхама оставил его и поскакал назад.
Но Дурьодхана, несмотря на всю решимость немедленно убежать с Курукшетры и мстить Пандавам втихаря, пока никуда не побежал, а остался лежать на берегу реки, заливая его слезами по поводу того, что его предал тот единственный человек, в честность и в дружбу которого он безоговорочно верил.


*Это сильно перекликается с тем, как в 15-й серии Шакуни прогрузил Дхритараштру о заговорившем ишаке силе времени, вложенном в правильные действия, когда тот был в отчаянии, что трон Хастинапура получил не он, а Панду.

***
Дальше нас перенесли в шатер Шакуни. Видимо, Шалья и ангийский военный уже рассказали ему все известные им скандальные детали жуть-адхармичного романа Карны и Кунти, и теперь Шакуни был один. Он в задумчивости сидел перед разложенным полем для игры, мешая в руках свои волшебные игральные кости.


Наконец, Шакуни вышел из ступора, посмотрел на кости, поцеловал их, вытер навернувшиеся на глаза слезы и вышел из шатра. Там он что-то тихо приказал одному из солдат, охранявших лагерь, и тот, запрыгнув на лошадь, быстро ускакал. Когда же Шакуни хотел вернуться к себе, то увидел подъезжающую к его шатру царскую колесницу - это Гандхари наконец-то доехала до Курукшетры, куда она собралась в 226-й серии.
Шакуни подбежал, помог ей сойти с колесницы и первым делом приказал, чтобы царице разбили шатер-люкс. Потом он завел сестру к себе и стал расспрашивать, что привело ее сюда. У Гандхари была смесь возбуждения и отчаяния из-за того, что она, поняв, как ей силой своих аскез спасти от смерти сыновей, смогла доехать до Курукшетры только тогда, когда в живых остался лишь Дурьодхана.
Тут брат и сестра поплакали по поводу смерти всех братьев Дурьодханы,...


...но немирно. Гандхари обвинила в их смерти Шакуни: она, выбрав в своей жизни путь аскезы, доверила детей ему, а он из мести Бхишме стал воспитывать их с идеей, что банда отморозков у власти неизбежно приведет Хастинапур к разрушению и гибели*,...


...а в итоге разрушена ее семья и ее сыновья погибли. Шакуни стал оправдываться, что он любил племянников как своих родных детей и их интересы были для него его собственными интересами, а во всем виноват его личный враг номер один – Кришна, который постоянно проворачивает на поле боя свои хитрые комбинации; но ничего – еще до рассвета он с ним разделается,...


...и в завтрашнем сражении обманывать «красных» будет уже некому.
Гандхари сказала, что хитростью с Кришной бессмысленно меряться даже Шакуни, но вот против силы ее аскез он ничего не сможет сделать – и Дурьодхана, когда получит от нее эту силу, точно не погибнет.
Затем Гандхари попросила брата сейчас же отвести ее к сыну. Шакуни рассказал, что тот в отчаянии ускакал куда-то – и объяснил причину этого отчаяния, помянув в том числе и то, что Карна куда больше виноват в смерти ее сыновей, чем он – когда речь шла о защите их жизней, то жизнь Пандавов Карне была дороже. Тут произошло нечто нехарактерное для Гандхари – и вообще, и с учетом ее дружбы с Кунти: она разозлилась и сказала, что, выходит, Карна, обманывая Дурьодхану, лишил ее 99-ти сыновей, а Кунти не только оставил при всех ее сыновьях, но и сделал ей еще одного – и всё это ужасно подло и несправедливо по отношению к ней.
В общем, от новости о жуть-адхармичном романе Карны и Кунти ставки возросли – Гандхари заявила, что силой своих аскез она могла бы защитить всех своих сыновей, но теперь эту силу получит только Дурьодхана, и это даст сыну возможность не просто избежать смерти, но еще и убить всех Пандавов...


...и так сравнять ее с Кунти число имеющихся живых сыновей.
Шакуни попросил слугу узнать, не вернулся ли племянник, но вместо Дурьодханы тот привел к ним приехавшего с берега реки Ашваттхаму. Он рассказал Шакуни и Гандхари об идее Дурьодханы уйти в подполье. Брат и сестра сильно запереживали, что Дурьодхана не просто же куда-то ушел, а ушел с намерением скрываться, и найти его теперь будет проблематично – однако времени все-таки прошло совсем немного, и они попросили Ашваттхаму срочно скакать назад, разыскать Дурьодхану и передать ему, что приехала его мать, чтобы отдать ему силу своих аскез, с которой он сможет защититься от смерти и убить своих врагов. Гандхари выдала Ашваттхаме инструкцию, что сын должен сделать, чтобы получить эту силу: прийти в ее шатер, где она будет ждать его, но прежде чем зайти внутрь, пусть Дурьодхана снимет с себя всю одежду.

*Похожие обвинения уже шли от Гандхари в сторону брата после игры в кости в 159-й серии.

***
Сахадева привез Кришни в основной лагерь «белых», где лучи любви и оптимизма уже достались и остальным его братьям, которые, правда, пока никакой особой красоты навести не успели, а только поснимали бронежилеты. Арджуны еще не было, но за него не беспокоились, сообразив, что после смерти Карны он поедет в лагерь «красных» за Кунти.
Когда Бхима снимал Кришни с колесницы, то и перед ней побил себя в грудь – вроде как перед Дхриштадьюмной в прошлой серии, только попафоснее – насчет того, что хоть Дурьодхане и удалось сегодня уйти от справедливого возмездия, но завтра с ним точно будет покончено, а вместе с ним и с войной – и это будет победа их царицы! Кришни ответила, что это будет их общая победа, а Дурьодхана, конечно, от Бхимы теперь никуда не денется.
Потом все лучи любви были сфокусированы на Юдхиштхире – Кришни подошла к нему совсем близко и сказала: она понимает, что смерть Карны это, конечно, очень важно для победы, но известие о том, что у Арджуны наконец-то получилось исполнить свою клятву, как-то совсем не добавило ей радости, потому что она и так была и остается на максимуме счастья и радости от того, как сильно медицина сегодня ошиблась в отношении ранений Юдхиштхиры - и вот сейчас, опять увидев его живым-здоровым, она не может сдержать своей радости.
Невозможность сдержать свою радость выражалась в том, что Кришни трогала руки и плечи Юдхиштхиры – там, где еще были видны какие-то остаточные следы ран, полученных сегодня от Карны, а потом просто повесилась ему на шею. Юдхиштхира ее внимание воспринял очень позитивно и засветился своими всегдашними любовными эмоциями к ней.
Но тут Кришни заметила, что приехала колесница Арджуны – Кришна ее как раз «припарковывал» в положенном месте. Она оставила Юдхиштхиру и бросилась туда. Он и братья, конечно, тоже увидели, что Арджуна вернулся, и пошли ему навстречу поздравлять с победой над своим врагом номер один, но просто не так резво, как Кришни.
Однако поздравления с победой над врагом номер один так и не прозвучали из уст Кришни, потому что она увидела «довольное» лицо вышедшего из колесницы победителя.


Вместо этих поздравлений Кришни пришлось спросить, что произошло, но поскольку Арджуна ничего не мог из себя выдавить, то она, не видя в колеснице Кунти, спросила – что-то случилось с мамой?
Арджуна никак не среагировал, но тут Кришни сама заметила силуэт Кунти в подъезжающей телеге.
Тогда Кришни выдвинула другую гипотезу – Арджуна не смог победить Карну?
Арджуна опять никак не среагировал, но телега уже подъехала, и в ней Кришни увидела тело Карны. Заодно она увидела, что состояние Кунти еще хуже, чем у Арджуны,...


...и спрашивать что-то у нее тоже бесполезно. Кришни посмотрела на друга, который уже «припарковал» колесницу, но лошадей распрягать не начал, а остался в ней. Выражение лица Кришны ее несколько успокоило – там было «всё нормально, но будет драма».


Кришни снова спросила у Арджуны, что произошло. Арджуна внезапно смог изобразить на лице какое-то подобие улыбки(!) и сказал ей – он так рад, что она к ним приехала и сейчас здесь. После этого он обнял Кришни, уткнулся ей в плечо и залил его слезами.
На заднем плане было заметно, что какой-то всадник подъехал к Кришне – и после неслышного короткого диалога тот снова выкатил колесницу и уехал на ней оттуда.
Подошли остальные Пандавы, и Арджуна оторвался от Кришни. Братья тоже заметили, что поздравления с чем бы то ни было Арджуне как-то сейчас не в тему, чему, разумеется, удивились не меньше Кришни. Юдхиштхира спросил у Арджуны, зачем он привез к ним в лагерь тело Карны, вместо того чтобы оставить его «красным», и почему мама ехала не в его колеснице, а в телеге с трупом?


***
Ашваттхаме не составило труда найти Дурьодхану – тот лежал в том же месте на берегу реки и всё еще плакал из-за предательства Карны.


Когда Ашваттхама рассказал о Гандхари и цели ее приезда, то Дурьодхана очень воодушевился. Он сказал, что в таком случае он, конечно, сейчас вернется в лагерь – только сначала искупается в речке, раз уж мама просила его прийти к ней для передачи силы ее аскез полностью раздетым.


***

Заключение

Этой серии суждено было стать последней серией проекта. Причина, по которой создатели решили свернуть знамена и не заканчивать свой сериал, так и осталась для меня загадкой, но, вроде бы, ничего трагического, потому что весь каст - и основной, и второго плана - жив по сей день, да и главные «закадровые» кинодеятели тоже. Кроме того, я думаю, что если бы причиной была смерть, болезнь или даже просто уход какого-то актера из сериала, то об этом бы прямо и сказали. Но прямо ничего не сказали - из того, что я поняла, официально они ограничились туманными фразами о том, что проект, мол, оказался со всех сторон затратным, но если в смысле финансов они еще могли куда-то «отступить», сведя, например, всебхаратскую ядерную войну к страшненькому рубилову (да, как оказалось, баталистов позвать не забыли - на них банально не хватило денег!), то в остальных смыслах это значило куда более серьезные ухудшения уже не просто в качестве картинки, а в качестве тех впечатлений, которые остаются у зрителя от картинки. Для авторов это был не вариант, так как они свой проект, несмотря на его проблемность, за время работы над ним полюбили, поэтому они решили, что куда профессиональнее и лучше для проекта будет признать то, что была поставлена слишком высокая планка, которую нет возможности удержать, и прекратить съемки, чем напоследок побить этой планкой зрителя по голове.
На самом деле здесь ключевое слово это «напоследок» - даже для тех, кто совсем незнаком с сюжетом эпоса, по-моему, очевидно, что конец войны в сериале был вопросом максимум нескольких серий. Знакомые с эпосом тоже в курсе, что конец войны - это совершенно нормальное место в сюжете этой истории, где, пересказывая ее, можно при желании с чистой совестью поставить точку. То есть там внутри команды создателей действительно были какие-то очень серьезные проблемы, раз их не хватило ни на пару-тройку серий для более-менее нормальной «точки» в проекте, который они, с их слов, так полюбили, ни на какой-то красивый открытый финал в той серии, которая оказалась последней. И если так подумать, то авторы сериала, наверное, таки показали высокий уровень того самого профессионализма, который не в бюджетах, а в реальном умении создавать киноистории, если при настолько критических проблемах они все-таки не выплеснули их на зрителя - на меня, по крайней мере, они ничего не выплеснули, и мне сериал не только очень понравился (думаю, по обзору это заметно), но и показался очень ровно снятым, без значимых провалов в качестве, так что о характере тех проблем, из-за которых он оказался незаконченным, у меня нет никаких идей.
Я еще нашла инфу, что в сериале планировалось 267 серий, но больше подробностей нет, кроме того что три серии «ушли» за счет вырезанной мгновенной беседы Кришны и Арджуны между 209-й и 210-й сериями. Но даже если это так, то это не значит, конечно, что создатели сериала не доснимали 21 серию - должно быть, число 267 просочилось в инфопространство с каких-то ранних стадий планирования сериала, когда еще думали включать в него то, что потом стало фансервисными «Божественными словами», и вполне могло быть порезано начало: что-то отправили во флешбек Шантану в ту серию, которая стала первой (и, возможно, поэтому ее сделали в два раза длиннее остальных серий), а что-то стало темой для фанфика просто «умерло» (например, как появились на свет Вьяса и Видура). Могли вырезать что-то из середины - например, сватовство (или что это было?) Джаядратхи, брачные аскетические подвиги Арджуны, его же танцы у «подножия горы К.» или еще что-то не очевидное для меня. Но если это именно 21 серию не доснимали до конца, то знакомым с эпосом понятно, что так замедлять динамику сериала, чтобы война закончилась в 264-й серии, точно не стали бы, и были бы еще всякие пост-Курукшетровские события. Так что, возможно, авторы решили некрасиво оборвать историю на 243-й серии потому, что в следующей серии планировали начать новую сюжетную линию (скорее, наверное, задать какое-то новое направление уже существующей), но предпочли ничего на эту тему не начинать, раз всё равно закончить не получится.
Однако что бы там ни планировали и ни предпочли в итоге, а сериал оказался незавершенным, и в нем существуют только описанные здесь 243 серии. Остается только верить словам создателей сериала о том, что иногда лучше и профессиональнее не закончить, чем закончить. Хотя мне не то слово жаль, что я никогда не увижу окончание этой истории, но кто знает - может, если бы они и вправду сняли оставшиеся серии, то мне бы и не захотелось писать никакие обзоры не только на них, но и на всё предыдущее (а оно мне кажется прекрасным!), а захотелось бы просто развидеть то, как парой десятков серий прекрасное превратили в дичь и отстой. Но зная себя, я предположила бы, что мне захотелось бы не просто развидеть дичь и отстой, а еще и основательно поплеваться ядом за то, что меня побили высокой планкой тех 243-х серий, которые мне все так понравились. Не исключено, что я бы даже захотела какой-то аушный фанфик написать по этому сериалу - так сказать, в знак протеста , да и не пропадать же добру в виде этих замечательных 243-х серий, ведь благодаря им у меня теперь есть хедфанон по эпической Махабхарате, который я обожаю , пусть даже он и оказался некрасиво оборванным.

В качестве занавеса к моему обзору этой чудесной истории я предлагаю послушать некоторые музыкальные темы сериала и еще раз вспомнить ее основных героев.

Бхишма


Шакуни


Дхритараштра


Дурьодхана


Карна


Кунти


Бхима


Юдхиштхира


Арджуна


Главный герой - великий комбинатор Кришна и главная героиня - божественная красавица Кришни.

@темы: Кришна, Кунти-Карна-АУ, Кришни, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 242

Смерть Карны

Арджуна, конечно, был расстроен тем, что у него не сложилось с такой честной победой над Карной, которая безоговорочно сделала бы его лучшим лучником эпохи, но по дороге в госпиталь «красных» внутренняя мама-медведица немного утешила его той мыслью, что Кришна, как всегда, прав и Карна не заслужил смерти, достойной воина, как и все остальные, кто мучил Абхиманью.
В том месте госпиталя, куда с поля боя привозили раненых, издалека увидели, что к ним едет колесница главнокомандующего. От этого там поднялся большой шухер, на который прибежала Кунти – ну или она, переживая за Карну, всё время была где-то недалеко. Заметив, что рядом с колесницей Карны едет еще и колесница Арджуны, она сразу потеряла всякую надежду, что Карна живой.
Обе колесницы остановились, и к колеснице Карны сразу подбежали доктора. Шалья сошел со своего места колесничего на случай, если им где-то понадобится его помощь. Кунти увидела, что Карна еще жив – он смотрел на нее своим обычным влюбленным взглядом, и тут к ней подошел Арджуна. Он сказал маме, что он выполнил свою клятву и убил своего врага номер один, так что ей теперь лучше вернуться в их лагерь – а за Бхишму она может не волноваться, потому что Карна больше не стоит на их пути к победе, поэтому не сегодня-завтра они увезут дедушку отсюда в Хастинапур.
Кунти ответила, что Карна ведь живой, но доктора ей сказали, что у него смертельная рана и он скоро умрет. Кунти, разумеется, не хотела оставлять своего любимого, но и какого-то внятного повода быть с ним не находила, и в итоге просто тормозила, как обычно в подобных случаях, не отрывая глаз от умирающего Карны. Арджуна еще раз ей сказал, что им нужно ехать в лагерь «белых», а потом взял за руку и аккуратно потянул в сторону своей колесницы, откуда Кришна, кстати, не вышел, а смотрел на происходящее со своего места колесничего.


Тут Карна несколько раз моргнул, давая понять Кунти, что ей стоит сделать так, как говорит Арджуна, а потом у него из глаз полились слезы от понимания, что сейчас он видит ее в последний раз.
Кунти вырвала руку из руки Арджуны и сказала, что пока Карна жив, она будет рядом с ним.
Арджуна удивился такому маминому желанию,...


...а Карна замотал головой и даже тихонько сказал «Не надо».
Кунти наклонилась к Карне и сказала, что, мол, почему не надо – когда он был при смерти от срезания бронежилета, он же хотел умереть рядом с ней; а еще он не хотел скрывать, что они любят друг друга, и это она не разрешала ему рассказывать об этом, но сейчас разрешает и пусть его желание исполнится.
Карна сказал, что он не хотел скрывать свои чувства к ней в предположении, что он будет живой и рядом с ней и так сможет защитить ее от последствий неизбежного социального осуждения, но без него пусть лучше это останется их тайной – ее сыновья ее не поймут и, может, даже откажутся от нее.
Ясное дело, у Кунти и раньше лились слезы, но тут она стала плакать над Карной навзрыд.


Арджуна подошел поближе и спросил у мамы, почему смерть Карны так расстраивает ее,...


...ведь тот всегда считал их своими врагами и хотел их убить… например, сегодня Карна выстрелил в Бхиму страшным рептилоидным ядом, и только…
Видимо, от отчаяния у Кунти включилась нехарактерная для нее социальная смелость, и она громко сказала, что Арджуна ошибается: Карна в этой войне не хотел убивать никого из ее сыновей и не убил, потому что любил ее по-настоящему, а не отбывал с ней какую-то дхарму - соответственно, с пониманием относился ко всему, что ее касалось, в том числе к ее материнским чувствам, и он не хотел, чтобы из-за него ее постигло такое горе, как гибель детей, поэтому на поле боя он всегда щадил их или уходил от поединка!
Карна там пытался вставить в эту речь какие-то свои замечания, но ему и всё предыдущее было непросто сказать из-за стрелы в шее, а тут Кунти было не остановить. Она остановилась лишь тогда, когда сообщила, что Карна сегодня стрелял в Бхиму страшным рептилоидным ядом только потому, что знал – от нее! – что Бхиме такое безвредно.
Пока Арджуна отходил от услышанного,...


...Шалья сказал, что если здесь какая-то семейная драма, то не лучше ли обсудить ее приватно, а не всем госпиталем.
Но Кунти решительно сказала, что она ничего не хочет сейчас обсуждать, а хочет остаться с Карной наедине – она его любит, он ей дороже всего на свете, и ей всё равно, если ее за это все осудят, в том числе ее дети.
Однако Шалья всё-таки ушел оттуда, а Арджуна наконец пришел в себя – и не зря Уттара любила Бриханналу за широту взглядов: любовная жуть-адхарма и вопросы семейной чести, конечно, не прошли мимо него, но при этом они не помешали ему, так сказать, узреть корень. Он не возбудился и не стал хвататься за оружие, чтобы убить Карну еще раз, а сказал Кунти: Дурьодхана не скрывал, что для него всебхаратская ядерная война это средство навсегда избавиться от своих врагов, и он прекрасно понимал, что ни дедушка, ни гуру не захотят их убивать, и в этом вопросе надеялся практически только на Карну; но если Карна не собирался их убивать – то почему же он не сказал об этом Дурьодхане?!!! – может, тот и войну постремался бы развязывать в таком случае…
У Кунти случился новый приступ рыданий, между которыми она сказала, что это она во всем виновата – она не разрешала Карне говорить кому-то про их отношения, хотя он хотел, и из-за этого Дурьодхана не постремался начать войну, в которой она и потеряла своего дорогого Карну, то есть он погиб из-за нее и ее социальной трусости…
Тут Кунти выхватила кинжал из-за пояса Карны. Арджуна и Карна, конечно, испугались, что она хочет причинить себе какой-то самоубийственный вред, но она только порезала руку так, как это обычно делают герои, когда хотят дать какую-то серьезную клятву. Кунти сказала, что обещает Карне – больше никакой социальной трусости, и будет так, как он хотел: в обществе не будет никаких домыслов, чей у нее сын, потому что все будут знать, что его отец Карна, и он тоже будет знать, каким героем был его отец и каким великим лучником он смог стать несмотря на низкое происхождение – и если ее сыновья от Панду смогли отстоять свое право на Хастинапур, то и их сын в будущем обязательно станет править Ангой!
Пока Арджуна повторно отходил от услышанного,...


...Карна взял порезанную руку Кунти и положил себе на лоб. От крови из раны у него на лбу появилась красная полоска – и Карна сказал, что сейчас он получил ее благословение для путешествия на тот свет, вроде как когда-то он получил ее благословение, когда уходил из Хастинапура в Магадху, и какой бы долгой ни оказалась их нынешняя разлука, но они обязательно снова встретятся. Потом он улыбнулся и добавил, что даже если она не узнает его, то он ей всё равно понравится.


От таких слов Кунти по-новой разрыдалась над Карной, стала гладить его волосы, целовать и говорить всякое малосвязное о том, что она его любит и во всем виновата. Карна, однако, отодвинул ее от себя, посмотрел на шокированного Арджуну, грустно вздохнул, окликнул его и, сложив руки в жесте просьбы, сказал: они всегда были друг для друга врагами номер один, но вражда между людьми должна заканчиваться после смерти – однако он уже сейчас, до смерти, умоляет Арджуну забыть всю вражду, что была между ними, ни в чем не упрекать и не обвинять свою замечательную маму, всегда быть на ее стороне и выполнять все ее материнские приказы, а также сделать то, что он уже не сможет сделать – защитить ее от последствий неизбежного социального осуждения.
Видя рыдания Кунти, Арджуна сам уже прослезился,...


...потому что несмотря на любовную жуть-адхарму и вопросы семейной чести ему стало безумно жалко маму. Он ответил Карне, что, конечно, вражда между людьми заканчивается после смерти, и пусть Карна с миром отправляется на тот свет – но сможет ли его брат простить его, когда узнает, что он убил его отца?
Карна ответил, что есть простой способ погасить эту вражду: Арджуна величайший воин Бхараты, так пусть он станет учителем для своего брата и передаст ему свое уникальное лучное мастерство – связь между учителем и учеником выше кровного родства, поэтому никакая кровная вражда из прошлого не сможет помешать их учительско-ученической любви.
Арджуна вытер слезы и сказал, что, конечно, он обучит его сына – и в будущем тот обязательно станет, как и его отец, великим воином, супер-лучником и раджой Анги.
К тому времени солнце уже было сильно на западе,...


...и Карне становилось заметно хуже. Арджуна сказал Кунти, что надо всё-таки ехать в лагерь «белых», а Карну оставить здесь.
На Кунти опять напал приступ социальной смелости, и она сказала, что не оставит Карну здесь – она хочет забрать его в их лагерь и там оказать последние почести его телу, потому что в этой войне он не был на стороне Дурьодханы; да и захочет ли тот оказывать какие-то почести Карне, когда узнает правду?
Арджуна засомневался, стоит ли так внезапно заявляться в их лагерь с Карной и требованием оказать ему последние почести – от такой концентрации жуть-адхармы Юдхиштхира может и в лес всех отправить... не лучше ли уже после войны выдать ему информацию малыми дозами...


Кунти посмотрела на свою порезанную руку и безапелляционно заявила, что ей всё равно, но без Карны она отсюда никуда не уедет.
Арджуна и Карна одновременно печально вздохнули. У Карны снова полились слезы, и он сказал Арджуне, что он ведь предал того человека, благодаря которому смог получить в обществе признание себя воином, и Кришна был прав в том, что он не заслужил достойной воина смерти; никаких посмертных почестей ни от Дурьодханы, ни от армии Хастинапура он тоже не заслужил, потому что он был на стороне Кунти - поэтому пусть всё будет так, как хочет она.
В общем, Карну переложили в госпитальную телегу для перевозки раненых, в которую Кунти села вместе с ним, а со всех сторон шокированный Арджуна вернулся в свою колесницу, и все они поехали в лагерь «белых».

***
В телеге Карна попросил у Кунти положить его голову ей на колени.


Вскоре Карне стало совсем плохо – изо рта пошла кровь,...


...и Кунти опять принялась рыдать и причитать о том, что из-за ее социальной трусости Карна сейчас умирает и это она виновата в его смерти.


Карна ей сказал, что она ни в чем перед ним не виновата, и она не знает, что на самом деле это он виноват перед ней – это из-за его трусости она могла сгореть в Варнавате, потому что когда она уезжала туда, он знал, что там будет поджог, но у него не хватило смелости остановить эту жуть-адхарму; и он не должен был убивать ее сыновей даже не из-за обещания ей, а потому, что один раз он уже подло убил и их, и ее – и это большой грех, за который он, сколько ни старался искупить его благотворительностью, так и не смог себя простить; сейчас у него на лбу ее благословение, но если теперь он получит ее проклятие, то это заслужено.


Кунти ответила, что она выкинула своего ребенка в речку – и после такого никак не может осуждать Карну за что бы то ни было.
Карна сказал, что когда она спасла его у речки после срезания бронежилета, то она пела ребенку очень приятную песню – и не могла бы она сейчас опять спеть ее.
Кунти запела ту самую колыбельную, и так Карна умирал под то, что услышал первым после своего появления на свет. Раньше, чем Кунти успела допеть песню до конца, солнце село,...


...и на коленях у Кунти Карна заснул вечным сном.




***
Арджуна в своей колеснице сказал Кришне, что в теории он возмущен любовной жуть-адхармой и оскорблением их семейной чести, но на практике ему безумно жалко маму,…


…и он не может равнодушно смотреть на ее слезы.
Кришна многозначительно ответил, что этим отношениям с самого начала суждено было утонуть в слезах, но Карна сделал свой выбор – и его путеводная звезда не привела его к счастью потому, что он никуда не шел, а предпочитал тонуть в слезах.


Дальше Арджуна, поглядывая в сторону телеги с Кунти и Карной, стал рассказывать другу всякие триллеры о том, что будет с Юдхиштхирой, когда он сейчас обо всём узнает… прямо хоть не возвращайся, но куда деваться… остальные братья, впрочем, тоже не обрадуются такому оскорблению их семейной чести… как бы Юдхиштхира не посчитал, что с такой жуть-адхармой в семье нельзя править царством, а надо жить исключительно в лесу, искупая грехи… по крайней мере маму он точно отправит в лес, и она, конечно, возьмет туда сына Карны, а это значит, что и ему надо будет там с ними жить – он же пообещал Карне сделать из этого мальчика великого воина… а как же ребенок Абхиманью, которого он так ждет?!... и вообще, он рассчитывал, что если в этой войне останется в живых, то потом заживет вместе со своей семьей нормальной светской жизнью в своем царстве, будет заниматься государственным делом, а самое главное – воспитанием внуков, если уж ему так не повезло, что у него не получилось воспитывать сыновей, и ведь благодаря детям Кришни этой прекрасной воспитательной работы с каждым годом у него могло бы быть всё больше и больше, а теперь вместо этого опять по каким-то лесам шляться….
Тут Арджуна сказал, что он хочет попросить у Кришны кое-что – после того как друг высадит его в лагере, как можно быстрее привезти к ним из госпиталя Кришни.

***
Звук раковины, сообщающий об окончании боевых действий на сегодня, братья Арджуны услышали в ставке командования вместе с Дхриштадьюмной. До них уже дошла какая-то невнятная информация о том, что Арджуна убил Карну – и это, конечно, их сильно обрадовало. Бхима, правда, всё равно был несколько расстроен, что ему так и не удалось сегодня расправиться с Дурьодханой, и после того как Дхриштадьюмна сказал, что теперь победа «по очкам» - это вопрос пары-тройки дней, он побил себя в грудь, что всё закончится гораздо раньше - уже завтра, когда он победит кузена!
По пути в лагерь Сахадева вдруг решил отбиться от коллектива, сказав, что сейчас хочет заехать в госпиталь и забрать оттуда Кришни к ним на ужин. Братья немного покритиковали его за эту идею - сегодня, к счастью, никто из родных не погиб, и нет никакой срочности ехать к ней прямо с поля боя, не снимая бронежилета, и лучше они пошлют за ней тогда, когда уже будут к ужину все красивые. Но Сахадева не стал прислушиваться к критике и в нужном месте свернул с дороги.

***
У возвращающихся в лагерь Дурьодханы, Шакуни и Ашваттхамы информация о том, что Карна убит, тоже была не более внятной, чем у братьев Арджуны, но можно себе представить, в какое отчаяние она привела Дурьодхану.


По дороге Шакуни фыркал, что всегда же говорил племяннику – тот слишком высокого мнения о способностях этого дурака-унтерменша, который ни в чем не оправдал их надежд - ни Пандавов не убил, ни войну не выиграл. Дурьодхана наорал на дядю, чтобы он сейчас же перестал говорить про Карну всякие гадости – сегодня он потерял человека, который был ему дороже всех братьев и всех вообще, потому что это был тот единственный, кто всегда был с ним честен, бескорыстен и непредвзят и кому он мог верить в любых обстоятельствах.

@темы: Кришна, Карна, песня, Кунти-Карна-АУ, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 241

День 17. Исчезнувшие знания

Итак, Карна заявил Арджуне и Бхиме, что по одному они против него ничего сделать не смогут, но он разрешает им напасть на него вдвоем. Те пофыркали, что Карна слишком высокого мнения о своем фейковом мастерстве, а они честные воины – соответственно, правил сражения не нарушают, в спину никому не стреляют, от противника не убегают (должно быть, имелось в виду, что только что Дурьодхана убежал от Бхимы), группой на одного не нападают и на безоружных тоже. Последнее было явной отсылкой не только к нынешнему предложению Карны напасть на него вдвоем, но и к тому, что произошло с Абхиманью - потому что мама-медведица внутри Арджуны заметно забеспокоилась.


В итоге Бхима сказал Карне, чтобы тот выбрал себе сейчас одного противника, но он рекомендует выбрать Арджуну: он, Бхима, его всё равно не убьет, потому что сделать это поклялся Арджуна – так зачем Карне умирать с позором от двух поражений подряд? – однако если перед смертью от стрел Арджуны Карна все-таки хочет получить еще и булавой, то он не откажет.
У Карны при этих словах Бхимы рука так и тянулась к булаве, но, видимо, он вспомнил, что сегодня он уже и так слишком резво и стрёмно отметелил Юдхиштхиру – и удержал себя. Но Арджуна, наверное, не хотел поединка брата с Карной – тоже, так сказать, во избежание повтора того, что было с Юдхиштхирой, - и в этот момент выстрелил в сторону Карны...


...и своей стрелой снес навес его колесницы.


Этим Арджуна как бы бросил вызов, причем в довольно оскорбительной форме, принуждая Карну немедленно ответить на него, а не сражаться с Бхимой. Но, возможно, Бхима был тут совсем ни при чем, и на самом деле это забеспокоившаяся мама-медведица потребовала сиюминутной мести за мучения и смерть сына.
Карна, пропустив эту оскорбительный выстрел от Арджуны, получил прибавку к тому возбуждению, в которое он пришел от слов Бхимы,...


...и он упрекнул Шалью в том, что тот не сделал то, что был должен – не убрал колесницу с пути стрелы.
Шалья ему сказал, что Карне виднее, разумеется, что в этом случае должен был делать колесничий, и он же не раз предлагал им поменяться местами – а на месте Карны он сразу бы сдался, потому что он нормальный разумный военачальник,то есть на поле боя выходит не для понтов,...


...и когда видит, что выиграть войну уже невозможно, то признает это, а не воюет до своего последнего бойца.
Карна ответил, что ему надоело в своей колеснице слушать эти постоянные оскорбления, и если Шалья не прекратит, то он его убьет. Шалья сказал, что он же сейчас не имеет права брать в руки оружие, поэтому Карне, разумеется, не составит труда его убить, однако это как-то странно убивать своего колесничего тогда, когда надо ответить на вызов такого великого воина как Арджуна – он бы на его месте такого не делал, но...


Карна не стал слушать дальше, а спрыгнул с колесницы и сказал Шалье, что колесница ему сейчас не нужна – он и без нее справится с Арджуной, а вот Шалья после заката в их лагере обязательно получит наказание.


Потом Карна повернулся к Арджуне и поднял свой лук, давая этим понять, что готов к поединку. Но Арджуна сказал, что Карна зря отказался от колесницы и поставил себя в такие неравные условия. Карна предложил Арджуне тоже сойти с колесницы, и Арджуна даже дернулся, чтобы так сделать, но Кришна сказал другу, что не надо – Карна сам отказался от равных условий, и это не случайно. Тут Кришна сделал хитрое лицо и в своей тролльской манере сказал уже не столько Арджуне, сколько Карне – мол, правда в том, что Карна не хочет смертельного поединка с тобой и предпочел бы сдаться на твою милость, так выполни свою клятву прямо сейчас, когда твой враг без колесницы и победить его легко.






Арджуна послушался друга только отчасти – с колесницы сходить не стал, но сказал Карне, что он не будет с ним сражаться в таких неравных условиях, и если Карна принимает его вызов, то должен вернуться в свою колесницу. Карна, оставаясь на земле, выстрелил в Арджуну, но тот стрелу отбил,...




...сказав, что защищаться от стрел Карны он, разумеется, будет.
Вдруг Кришна хлестнул коней нужным образом, и от этого колесница Арджуны развернулась и стала удаляться оттуда изо всех лошадиных сил.


Это было крайне неожиданно для всех, в том числе и для Бхимы, но он сказал Карне, что, видимо, тому таки придется перед смертью получить от него булавой – тем более что колесница для этого совсем не нужна.
Карна тоже был в замешательстве от такого внезапного бегства Арджуны. Он посмотрел на Бхиму, размахивающего перед ним своей булавой, секунду поколебался – а потом быстро вскочил в колесницу и приказал Шалье догонять Арджуну.

***
Арджуна в своей колеснице тоже, конечно, с удивлением стал интересоваться у Кришны, почему они куда-то поехали и куда именно.


Кришна ответил, что они едут туда, где другу будет проще исполнить свою клятву наказать Карну за то, что было на игре в кости.


Арджуна от этих слов сильно встревожился...


...и сказал, что он же лучший лучник в Бхарате и превосходит Карну в мастерстве, то есть победить его может где угодно – и пусть Кришна ему пообещает, что больше не будет защищать его жизнь какими-то уловками сомнительной дхармичности. Кришна заверил Арджуну, что он не сомневается в том, что друг превосходит Карну в лучном мастерстве, и никакими уловками ему не придется защищать жизнь Арджуны, потому что его жизни ничего не будет угрожать.


Шалья приблизился к колеснице Арджуны на предел слышимости, и Карна покричал, почему это Арджуна отказывается от вызова, который он сам же бросил ему, и сейчас куда-то удирает, как трус. Шалья не оставил это без комментария, сказав, что вот убегать от булавы Бхимы – это, конечно, великая доблесть.


Арджуна услышал слова Карны и сказал Кришне, чтобы тот остановился, потому что Карна прав насчет того, что он бросил вызов, а тот его принял – и надо же ему сегодня всё-таки выполнить свою клятву и убить Карну. Кришна не остановился, а наоборот – подстегнул лошадей, чтобы колесница Карны не могла их догнать, и с улыбкой сказал,...


...чтобы друг не переживал и еще немного потерпел: всё будет – просто не прямо сейчас, однако до завтра Карна точно-точно не доживет. Арджуна не успокоился, а сказал, что все же видят то, что сейчас происходит – так вся Курукшетра узнает, что он трусливо убегал от Карны, и зачем ему такой всебхаратский позор. Кришна улыбнулся еще пошире...


...и сказал – он же с самого начала не скрывал, что он дезертир, так что Арджуна знал, с кем заводит дружбу и чем она чревата. Поскольку это были абсолютно очевидные отсылки к тому случаю, когда Кришна, убегая от ракшаса Калаяваны, довел того до аскета, испепелившего ракшаса огнем своего гневного взгляда* - а это же была самая первая встреча друзей, - то Арджуна перестал переживать, а как-то наоборот – вроде бы развеселился и бодренько сказал, что он, как всегда, готов во всем довериться Кришне и согласен с ним ехать куда угодно. Короче, там в колеснице внезапно возник очень романтический момент, когда Кришна и Арджуна вспомнили историю своего знакомства.




*68-я серия

***
Шалье всё не удавалось догнать колесницу Арджуны – хотя не факт на самом деле, что царь Мадры старался на максимум, и, наверное, там не один раз прозвучало, что если у Карны есть какие-то претензии на этот счет, то только к тому редкому барану, который сделал Шалью колесничим, и Карна сам предпочел покататься в колеснице вместо соприкосновения с булавой Бхимы. А Кришне, должно быть, никакие романтические моменты не мешали держать такую скорость, чтобы расстояние между колесницами всегда оставалось небольшим.
Наконец, обе колесницы отъехали далеко от тех мест Курукшетры, где сегодня велись боевые действия – ведь численность обеих армий теперь уже была очень далека от первоначальной, и многие места поля боя сейчас просто пустовали.
Вдруг колесница Карны резко остановилась – ее заднее колесо попало в какую-то канаву.


Кришна тут же развернул колесницу Арджуны и тоже остановил ее.
Карна возмущенно сказал Шалье – мол, неужели тот не видит, куда ведет колесницу, но, само собой, услышал в ответ, что все претензии понятно к какому барану. Наступила небольшая пауза, после которой Карна спросил у Шальи, чего тот ждет – надо вытащить колесницу. Шалья посмотрел назад на застрявшее колесо и ответил, что править колесницей – это еще так-сяк, но лезть в грязь точно не царское дело, поэтому если Карне надо, то пусть сам и лезет – в конце концов, колесничий из них именно Карна. Тут Карна возмутился уже настолько, что толкнул речь как в былые броневичковые времена – о том, что полезный труд не может быть унизительным,...


...и он действительно сын колесничего, и сам был колесничим, и, разумеется, тогда вытаскивал застрявшие колеса из грязи, и не забыл, как это делается, и сейчас сам вытолкнет колесницу, ведь от того, что он стал раджой и главнокомандующим, он не стал аррогантным мажором!!!
Шалья всё это спокойно выслушал и сказал - вот в том, что Карна отлично справится с колесом, у него никаких сомнений нет.
Перед тем как сойти с колесницы, Карна отложил свой лук с соответствующим почтением.

Это очень трогательный кадр.

Подойдя к колесу и попробовав вытащить его, Карна обнаружил, что оно застряло в земле очень крепко,...


...а ведь бронежилета, который страховал его от любого физического вреда, вроде как в 28-й серии, у него уже не было. Но конечно, Карна, чуть отдохнув, хотел попытаться снова, однако тут его окликнул Кришна и сказал, чтобы Карна оставил эту застрявшую колесницу, потому что он всё равно не сможет вытащить ее, но он же сегодня ответил на вызов Арджуны, стоя на земле, и тот готов к поединку; кстати, с колесницей его жизни тоже есть проблемы – она сильно перегружена адхармой и больше не вывозит*, так что пришло время оставить и ее.
Арджуна забеспокоился, чувствуя подвох.


Карна ответил, что хорошо – он будет сражаться на земле и сейчас возьмет из колесницы свой лук. Но Кришна спрыгнул со своего места колесничего и просто приподнял руку наверх...


…однако природа вокруг так характерно заволновалась,...




...что Арджуна тут же зарядил свой лук стрелой и нацелил ее на Карну,...


...но стал просить Кришну не заставлять его прямо сейчас убивать безоружного Карну, что ему, конечно, придется сделать, если Кришна не откажется от идеи прямо сейчас убить его своей Сударшаной – и вообще зачем такое: пусть Карна вытащит колесо - он ему даже готов в этом помочь, а потом они сразятся в поединке – ведь он превосходит Карну в лучном мастерстве и непременно выйдет из этого поединка победителем, а Карна всегда жаловался, вроде как только что, на то, что его ни во что не ставят из-за колесничного бекграунда – так пусть же Карна получит достойную воина смерть в честном сражении.
Кришна выразительно посмотрел на Арджуну и сказал, что достойную смерть еще надо заслужить – а Карна не заслужил.
Арджуна сказал, что пусть так и Карна не заслужил, но тру-кшатрий не должен творить такую жуть-адхарму, как убийство безоружного.
Кришна строго сказал, что это, конечно, очень по-кшатрийски искать честного сражения с сильным противником и так приумножать свою славу великого воина, но где же был тот тру-кшатрий, когда Духшасана тащил Кришни за волосы?
Арджуна на это ничего не смог ответить внятного и по существу, а пролепетал, что и так ведь в этой войне было уже столько мутных моментов и даже откровенного обмана и адхармы, так зачем еще добавлять, когда можно не.
Кришна еще строже ему ответил, что всё происходит как раз так, как надо - они воюют здесь за справедливость, и по справедливости Арджуна и его братья должны выйти из этой войны победителями, но они не должны выйти из нее героями в белом, потому что на игре в кости они просто смотрели на то, что делали с Кришни – и они не герои.
Арджуна, вроде бы, смирился с тем, что деваться ему некуда и придется убить безоружного Карну прямо сейчас - раз Кришна определил ему именно такое наказание за то, что было на игре в кости, - и стал добавлять к своей стреле в Гандиве мантру, которая обеспечила бы Карне мгновенную смерть.


Карна под прицелом Арджуны тут сказал Кришне, что тот, выходит, специально заманил его сюда, чтобы адхармично убить без свидетелей, а потом выдать эту подлость за честную победу своего друга.
Кришна снова включил тролля и ответил, чтобы Карна за это не беспокоился – Дурьодхана всенепременно узнает, из-за какой подлости у него не получилось одержать победу над своими врагами.
Карна сказал, что на самом деле Арджуна его не убьет, потому что хоть он не может теперь добраться до оружия в своей колеснице, но он может схватиться за брахмастру, что он сейчас же и сделает и с этой брахмастрой в руке таки возьмет свой лук – ведь если Арджуна в него выстрелит, то он успеет выпустить ее, а от этого на Курукшетре и в окрестностях погибнет вообще всё живое.
Арджуна хоть Гандиву и не опустил, но его явно устраивало, что Карна с брахмастрой в руке возьмет свой лук из колесницы - и между ними будет поединок.
Карна стал произносить мантру для призыва брахмастры в свою руку,...


...но только ничего у него не получалось, сколько бы он ни пробовал – в руке образовывались какие-то проблески этого оружия,...


...но они вскоре исчезали.


Карна не понимал, в чем дело, но Кришна ему задал вопрос, наводящий на ответ – разве его учитель не предупреждал, что знания рано или поздно покидают того, кто этих знаний не достоин?
Карна, конечно, вспомнил то, что было в 47-й серии.
Арджуна отчаянно спросил у Кришны, что всё это значит и почему у Карны не получается схватиться за брахмастру. Кришна ему сказал, что Арджуна, вроде бы, сам говорил Карне на игре в кости, что волшебное лучное искусство не служит таким подонкам и у того обязательно пропадет – вот это сейчас и случилось, так что Арджуне надо просто исполнить свою клятву и убить Карну, потому что тот потерял все свои знания и даже с луком в руках Арджуне больше и близко не соперник.
Арджуна вспомнил, конечно, тот момент на игре в кости**, и робко сказал Кришне, что раз Карна остался без своего лучного искусства, то, может, его и убивать тогда не надо, ведь он теперь, выходит, безвреден?
Кришна ответил вопросом на вопрос – а каким лучным искусством Карна пользовался на игре в кости?
Тут они оба взглянули на Карну, который всё не мог поверить, что с ним случилось то, о чем его предупреждал Парашурама, когда выгнал из своего ашрама, и не оставлял попыток схватиться за брахмастру.


Кришна сказал другу, что Карне, конечно, тяжело смириться с тем, что произошло – но даже если Арджуна даст Карне возможность взять в руки лук, то тот просто осознает, что из великого лучного мастера превратился в обычного лучника, так не лучше ли избавить его от этого осознания и убить прямо сейчас, пока у него еще есть надежда, что это временные трудности и знания вскоре вернутся к нему.
Арджуна сказал, что нет – пусть лучше осознает, потому что от такого осознания любой великий лучный мастер точно потеряет желание жить, и вот тогда он и выстрелит в Карну: раз уж ему не суждена настоящая честная победа над Карной, а только исполнение клятвы убить своего врага, и сейчас ему надо сотворить такую жуть-адхарму, как убийство безоружного, то всяко легче ему будет знать, что он убил того, кто не хотел жить дальше - причем не хотел по причине, которую Арджуна может понять, как никто другой, и сам бы не хотел в таком случае жить дальше.
Кришна сказал, что если для Арджуны проблема в том, что Карна сейчас хочет жить дальше, то он за один миг может сделать так, что не захочет, но когда Карна убивал безоружного Абхиманью, то его как-то не интересовало, хочет тот жить или нет.
Карна как раз был между попытками схватиться за брахмастру и сказал, что смертельная рана, которую он нанес Абхиманью, на самом деле была ударом милосердия, чтобы прекратить его мучения.


Тут взревела мама-медведица – что это за милосердие, если над Абхиманью издевались несколько часов?!


И стрела с мантрой мгновенной смерти полетела в шею Карны.




Первым к упавшему Карне подошел, конечно, Шалья, но потом и Кришна с Арджуной подтянулись – и все увидели, что Карна живой несмотря на попавшую в него стрелу с мантрой мгновенной смерти.


Разговаривать со стрелой в шее Карне было тяжело, но, тем не менее, он вполне внятно сказал Арджуне, что тот выстрелил в него тогда, когда он был без колесницы, без оружия и без волшебных знаний - и так признал, что не смог бы его превзойти, если бы они сражались в честном поединке.
Арджуна решил выстрелить в Карну еще раз, чтобы добить, но Кришна остановил его. Он сказал, что Карна же родился с благословениями от Сурьи – и пока солнце на небе, его не добить, но рана эта смертельная, и после заката Карна от нее сразу умрет. Шалья с неудовольствием посмотрел на застрявшую колесницу и сказал, что хорошо бы Карну сейчас отвезти в госпиталь, чтобы ему там до заката оказали паллиативную помощь – и не довезет ли их Арджуна на своей колеснице до каких-то «красных», где Шалья уже достанет другую колесницу. Арджуна ответил, что он их довезет прямо до лагеря «красных» - потому что ему надо забрать оттуда маму. Шалья сказал, что тогда Арджуне нужен как раз госпиталь - там же и Бхишме оказывают паллиативную помощь, а Кунти живет тоже где-то рядом.
Но когда Арджуна и Шалья наклонились к Карне, чтобы погрузить его в колесницу Арджуны, то Кришна предложил другу всё-таки попробовать вытащить то застрявшее колесо, и, ясное дело, вдвоем у них всё получилось***. Карну погрузили в его собственную колесницу, и Шалья на ней поехал в «красный» госпиталь, а за ним Кришна и Арджуна на своей - под унылую песню о том, что смерть врага не принесла Арджуне славы и почета и он не знает, что убил своего брата.

*Перефразированные слова самого Карны из 98-й серии: «Наша жизнь как эта телега - если ее не перегружать, то и колесо не застрянет».
**156-я серия.
***Это отсылка уже к словам Арджуны из 98-й серии: «Наша жизнь как эта телега – нам часто нужна чья-то помощь, чтобы вытащить застрявшее колесо».

@темы: Кришна, Карна, песня, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 240

День 17. Ядовитая стрела

17-й день битвы для Арджуны и Бхимы начался так, как и было запланировано на вчерашнем военном совете – их войска развернули атаку в направлении ставки командования «красных», где рядом с Карной был и Дурьодхана. Карна, соответственно, развернул оборону, причем довольно успешно, так что у Арджуны и Бхимы там было много страшненького рубилова без особого продвижения к цели.
От опытного Шальи, который, разумеется, сегодня снова был колесничим у Карны, не ускользнуло то, что главнокомандующий прилагает куда больше усилий для того, чтобы заставить именно Арджуну, а не Бхиму, увести свои войска с того направления, и он, конечно, не стал молчать, а сказал Карне, что тот боится поединка с Арджуной, который не зря же признан всей Бхаратой лучшим лучником. Карна ответил, что дело Шальи управлять колесницей, а не развлекать хозяина разговорами, поэтому без запроса открывать рот не надо. Шалья, однако, рот не закрыл, а сказал, что Карна, само собой, лучше знает, что делать колесничему – так не поменяться ли им местами.

***
Вдруг ставку командования «красных» с другого направления неожиданно атаковали войска Юдхиштхиры. Поскольку такого ничего не предвещало, то пока об этом доложили в ставку командования, где кроме Дурьодханы с Карной был еще Шакуни, то Карна уже и сам увидел Юдхиштхиру на горизонте и решил поехать туда вместе с войсками для обороны той стороны.
Но на самом деле атака войск Юдхиштхиры была и для «белых» такой же неожиданностью, как для «красных» - Дхриштадьюмна же в своих командных инициативах предпочитал не рисковать им без надобности, а сейчас из-за уже очень значительного численного преимущества «белых» над «красными» такой надобности не было. Однако Юдхиштхира узнал о том, что Карна сказал вчера Накуле – что Юдхиштхира прячется за спинами младших, - и это оскорбило его до такой степени, что он решился на такую самодеятельность, чтобы вызвать Карну на поединок.
Когда Карна услышал от Юдхиштхиры, что тот хочет с ним сразиться, то он сказал, что вообще-то вчера просил Накулу передать, что он хочет сразиться с тем, кого считает здесь более-менее равным себе – и это не Юдхиштхира, а его главнокомандующий, - и Юдхиштхире здесь ничего хорошего не светит, так что лучше ему отступить сейчас вместе со своими войсками – ну или сразу согласиться уйти в лес вместе со своими братьями. Но Юдхиштхира продолжал требовать поединка, говоря, что Карна сильно преувеличивает свои боевые возможности.
Карна немного послушал не очень вежливое мнение Юдхиштхиры о его мастерстве, а потом взял копье, сошел со своей колесницы и отметелил Юдхиштхиру уже гораздо серьезнее по сравнению с тем, что было вчера с Сахадевой и Накулой. Когда Юдхиштхира был уже так сильно ранен, что не мог дальше сражаться, Карна позволил его колесничему забрать хозяина, сказав напоследок, чтобы в госпитале Юдхиштхира все-таки подумал насчет лесных перспектив для себя и своих братьев.

***
Карна вернулся в ставку командования, беспокоясь, не перестарался ли он с Юдхиштхирой настолько, что тот в госпитале просто умрет без всяких размышлений над лесными перспективами.
Дурьодхана и Шакуни, которым было видно кое-что из произошедшего поединка, встретили Карну возмущениями, почему он потратил столько времени на Юдхиштхиру, отпустив его в итоге живым, вместо того чтобы сразу убить мантрой Такшаки.




Карна явно не ожидал таких упреков – он сказал, что, во-первых, Юдхиштхиру же нельзя убивать раньше, чем его братьев, потому что это заставит Пандавов признать их претензии несправедливыми и уйти живыми в лес; а во-вторых, вчера они пообещали Такшаке атаковать его мантрой именно Арджуну.
Но Шакуни и Дурьодхана, дополняя друг друга, ответили Карне, что, во-первых, Пандавы никогда бы не признали смерть Юдхиштхиры от рептилоидной мантры дхармичной победой и не отказались бы от своих претензий, а во-вторых, не надо как-то особо заморачиваться тем, что там вчера пообещали Такшаке – рептилоиды сами всегда горазды обманывать людей; к тому же чем смерть брата Арджуны не сгодится Такшаке в качестве мести его врагу за потерю близких?!
Карна сказал, что если не нужно заморачиваться выполнением вчерашнего обещания Такшаке, так он лучшие прибережет страшный рептилоидный яд для поединка с Дхриштадьюмной - чтобы скоропостижной смертью главнокомандующего деморализовать армию противника; Арджуну же он победит за счет собственного лучного мастерства, как он всегда и хотел!
Но Дурьодхана уже в истеричном тоне ответил Карне, что деморализовывать армию противника товарищу надо было несколько раньше, то есть убить Юдхиштхиру страшным рептилоидным ядом; и вообще, он хочет немедленно увидеть смерть хоть кого-то из своих врагов,...


...поэтому Карна не будет сейчас гоняться за Дхриштадьюмной, а должен быть здесь с ним и первого же из Пандавов, который сюда доберется, поразить мантрой Такшаки – это его приказ!!!
Карна вздохнул, сказал, что, конечно, он так и сделает – и продолжил командовать обороной того направления, на котором сражались войска Бхимы и Арджуны, уделяя куда больше внимания войскам Арджуны, так что пришлось ему еще раз услышать от царя Мадры предложение сейчас поменяться с ним местами.

***
До Бхимы и Арджуны дошло известие, что Юдхиштхира внезапно вступил в бой с «красными», в результате чего Карна критично ранил брата, и его увезли в госпиталь. Братья сильно забеспокоились и вообще не поняли, с чего это Юдхиштхира оказался в той стороне, потому что как-то это не похоже на Дхриштадьюмну так неоправданно им рискнуть. Кришна согласился, что всё это странно и тревожно – поэтому они с Арджуной сейчас поедут в госпиталь и узнают, насколько там с Юдхиштхирой всё плохо, а Бхима тут и сам справится.

***
Однако по дороге с поля боя в госпиталь у Арджуны возникло то же препятствие, что было вчера у Юдхиштхиры, когда он преследовал Духшасану - Ашваттхама,...


...который, разумеется, жаждал отомстить за смерть отца и Арджуне, но тот относительно быстро его победил и уехал оттуда со словами, что пообещал же у тела учителя, что не будет убивать его сына – поэтому сейчас дарит Ашваттхаме жизнь.

***
Арджуна и Кришна приехали в госпиталь и нашли Кришни в главном докторском шатре. Увидев их, она немного удивилась и спросила - неужели всё уже закончилось, и они привезли ей радостное известие о победе?! Ей сказали, что победы пока нет, но скоро будет – и Арджуна даже немного побил себя в грудь по поводу того, что сегодня он точно выполнит свою клятву и с Карной будет покончено. Кришни сказала, что и вправду до конца дня еще долго и Арджуна, конечно, всё успеет. Потом у нее спросили, что с Юдхиштхирой. Она ответила, что, по правде говоря, с ним ничего хорошего – ему, само собой, оказали всю возможную медпомощь, но победят они, наверное, раньше, чем он сможет вернуться на поле боя, если вообще останется жив. Тогда они спросили у Кришни, где сейчас Юдхиштхира, и она ответила, что отправила его в самое комфортное здесь место – то есть в свой спальный шатер, так что он там, и они могут сейчас зайти посмотреть на него, но вряд ли он в сознании.

***
В шатре Кришни Арджуна и Кришна увидели Юдхиштхиру, лежащего без чувств на ее кровати. Вид у него действительно оставлял желать лучшего. Кришна сразу присел на кровать около Юдхиштхиры, а Арджуна остался стоять рядом, глядя на брата со слезами в глазах.
Через какое-то весьма непродолжительное время к Юдхиштхире начал возвращаться естественный цвет лица, а потом он вообще пришел в себя, приподнялся, увидел Арджуну и Кришну, огляделся вокруг, сообразил, где он – и, видимо, вспомнил, что с ним произошло, и так понял, почему он сейчас лежит в шатре Кришни. Он подумал приблизительно то же, что и она - что «красные» проиграли войну, - и поздравил Арджуну с победой над Карной, попутно снимая с себя кое-что из перевязки, под которой его раны, обработанные всякими медицинскими средствами, уже очень хорошо позатягивались.
Арджуна, довольный, конечно, что медицина ошиблась и с братом оказалось всё не так критично, как ему это представилось со слов Кришни, тут замялся и сказал, что Карну он пока не победил – сейчас ставку командования «красных» штурмует Бхима, а они с Кришной решили приехать сюда, когда узнали, что брат ранен, а еще по дороге ему пришлось сразиться с Ашваттхамой, но того он, понятное дело, убивать не стал.
Юдхиштхира строго посмотрел на Арджуну и сказал, что, мол, как же брат мог сейчас уехать с поля боя, когда его главная задача на сегодня - убить Карну - еще не выполнена; и вообще, с тех пор как Карна стал выходить на Курукшетру, Арджуна постоянно бьет себя в грудь, что исполнит клятву насчет своего врага номер один, но что-то тот всё еще живой-здоровый, и пока они так будут ждать, когда Арджуна его победит, то Карна уже и войну выиграет, поэтому у них, наверное, теперь только одна надежда на победу - Кришна быстрее потеряет терпение, как это уже было, и выпилит Карну с поля боя своей Сударшана-чакрой.
Арджуне в принципе не нравилось то, что сейчас говорит Юдхиштхира, но когда речь зашла о том, что из-за его некомпетентности Кришне таки придется нарушить свое обещание не воевать на Курукшетре, негодование достигло такого градуса, при котором Арджуна обычно уже хватался за оружие – и действительно он схватился за рукоять своего меча и даже потянул ее вверх.
Но тут Кришна положил и свою руку на рукоять меча Арджуны и спокойно ему сказал, что неужели другу недостаточно поля боя, что он решил помахать оружием еще и здесь – кстати, с кем именно он тут собрался сражаться и почему? – разве на него тут кто-то нападает и есть необходимость хвататься за меч?
Арджуна посмотрел на Кришну и возмущенно ответил, что невозможно же спокойно слушать такое!
Кришна сказал, что если Арджуна недоволен словами Юдхиштхиры, то ему нужно сообщить брату об этом тоже словами, а не размахивать перед ним мечом.
Арджуна сказал, что «недоволен» это не то слово: просидеть всю войну за Дхриштадьюмной, а потом вдруг вылезти к Карне, когда его об этом никто не просил, и теперь рассказывать ему, как он не умеет воевать…
Тут Арджуна перевел взгляд на брата и сказал: чем соваться к Карне, лучше бы сразу ехал сюда лежать в шатре у Кришни – и вообще он, конечно, воюет тут за справедливость и лучший мир, но у него есть большие сомнения, что Юдхиштхира, будучи царем Хастинапура, сделает мир лучше, а не проиграет царство в кости еще каким-нибудь отморозкам, и, пожалуй, он куда охотнее сейчас снова пошел бы к «горе К.», где за 12 лет ему никто ни разу не вынес мозг…
Видимо, возмущения Арджуны уже исчерпались настолько, что он сделал паузу и от этого осознал, что он только что наговорил старшему брату. Он затравлено посмотрел на Кришну, а потом опять на Юдхиштхиру.
За это время и Арджуна, и Кришна уже убрали руки с рукояти меча, но тут Арджуна снова за нее схватился – но уже не просто схватился, а вытащил меч и замахнулся им в сторону своей шеи.
Кришна и Юдхиштхира одновременно вскочили с кровати и остановили руку Арджуны. В этот раз Кришна уже сурово спросил друга – чего это он и что за драма?
Арджуна снова затравленно посмотрел на Кришну и сказал, что он не может дальше жить после того, как наговорил старшему брату таких оскорбительных слов.
Кришна сказал, что и в таких случаях не надо хвататься за оружие, а надо словами попросить у брата извинения.
Но тут уже Юдхиштхира сказал, что извинений просить не надо – как бы ни были для него обидны слова Арджуны, но брат сказал правду, и это не Арджуна должен куда-то уходить, а он сам, потому что от него действительно здесь нет никакого толку – один вред! – и потом, после победы, тоже не будет никакого толку, а один вред, поэтому единственное место, где он может обезопасить окружающих от себя, это, разумеется, родной лес, куда он сейчас же и отправится, а царем Хастинапура пусть станет Бхима или любой, кто этого по-настоящему достоин и сможет сделать мир лучше!
Юдхиштхира направился к выходу из шатра, но туда как раз зашла Кришни – наверное, она тоже захотела узнать, как он себя чувствует. Увидев, что Юдхиштхира встал(!) и вообще выглядит живее всех живых, она бросилась к нему - стала рассматривать его уже отлично затянувшиеся раны и заглядывать под те бинты, которые он еще не снял с себя. Поняв, что там тоже всё прекрасно и медицина сильно ошиблась в отношении его ранений, Кришни, естественно, очень обрадовалась, что, само собой, и не скрыла, а наоборот во время своей инспекции много раз сказала в разных вариантах, как она счастлива, что с Юдхиштхирой всё ок.
Когда она закончила, Юдхиштхира бегло осмотрел шатер и спросил, где его бронежилет. Кришни ответила, что бронежилет должен быть у его колесничего.
Пока всё это происходило, Арджуна попытался как можно тише и незаметнее убрать свой меч в ножны. Потом он подошел к Юдхиштхире и Кришни, сказал, что ему пора возвращаться на поле боя, чтобы разобраться с Карной – и он просит их благословений.
Арджуна хотел опуститься к их ногам, но они оба удержали его. Кришни, конечно, заметила, что Арджуна только что пытался вложить свой меч в ножны как можно тише и незаметнее для нее, и вообще по лицам она поняла, что произошла какая-то драма, от которой он уже схватился за этот меч, но требовать подробностей не стала, а сказала такое: тем, что они уже в шаге от победы, они, конечно, главным образом обязаны Кришне, однако было и еще кое-что важное – раньше у командования «красных» не было единства, и Бхишма с Дроной не хотели победы Хастинапура; но нынешний главнокомандующий Дурьодханы точно воюет за него и сделает всё для победы его армии, поэтому если единства теперь не будет уже у них, то несмотря ни на какое нынешнее численное преимущество «белых» вскоре в шаге от победы окажутся «красные».
Арджуна на это ответил Кришни, что на самом деле Карна воюет для того, чтобы всемдоказать свое превосходство, а они воюют за справедливость и лучший мир – и значит, Карна ему уже проиграл.
Кришни посмотрела на Арджуну взглядом, полным любви и обожания, а Юдхиштхира в этот раз от комментариев воздержался.

***
Наконец Бхиме удалось добраться до Дурьодханы – и он вызвал его на поединок. Дурьодхана, однако, сказал, что для победы над ним ему не придется даже брать в руки булаву, потому что с ним расправится Карна, победить которого Бхима не смог бы, даже если бы умел превращаться в гору, как его сын-ракшас.
Бхима повернулся к Карне, но вдруг там объявились Кришна и Арджуна, вернувшиеся из госпиталя. Арджуна сразу сказал, что Карну на поединок вызывает он. Карна напрягся.




Бхима, видя, что Арджуна возьмет Карну на себя, опять бросился к Дурьодхане.
Карна волшебной стрелой сделал перед Бхимой стену, которая преградила тому путь к Дурьодхане,...


...и пока Бхима своей булавой разбивал ее,...


...Карна зарядил новую стрелу мантрой Такшаки и выстрелил Бхиме в спину.


Арджуна, понимая, что Карна выстрелил в Бхиму чем-то серьезным, немедленно ответил собственным волшебством, которое создало экран на пути стрелы Карны.


Однако, как и обещал Такшака, яд прожег и этот экран,...


...и бронежилет Бхимы, и стрела Карны совсем неглубоко вошла в тело Бхимы в районе лопатки.
Бхима, как раз закончивший разбивать стену, понял, с одной стороны, что в него попала какая-то серьезная стрела, раз она смогла пробить его бронежилет, но с другой стороны, по ощущениям он не чувствовал, что она принесла ему какой-то серьезный вред.
Пытаясь вынуть эту стрелу из спины, Бхима повернулся к Карне и сказал ему, что, мол, прежде чем вылезти на поле боя, узнал хотя бы, что тру-кшатрии не стреляют в спину – правда, с такими слабосильными стрелами ему в принципе лучше не вылазить на поле боя.
Арджуна тоже возмутился, что он только что бросил вызов Карне и тот обязан сражаться с ним, а не творить жуть-адхарму, стреляя кому-то в спину!
Но тут Бхиме удалось вытащить ту стрелу. Увидев ее, он первым делом свернул шеи всем обвившим ее рептилоидам, а потом стал громко смеяться – не столько над Карной, сколько над Дурьодханой, опять повернувшись к нему. Бхима сказал, что если кузен хотел, чтобы Карна сразил его каким-то страшным рептилоидным ядом, то мимо – причем мимо потому, что когда-то Дурьодхана отравил его и бросил в реку, а в той реке рептилоиды дали ему вечный иммунитет ко всем ядам*.




У Карны, который, ясное дело, слышал эту историю уже второй раз, с трудом получалось скрывать радость от того, что страшный рептилоидный яд и вправду оказался безвреден для Бхимы.


Насмеявшись вволю, Бхима опять рванул к Дурьодхане, размахивая булавой. Карна сделал на его пути новую стену – уже посерьезнее,...


...и сказал Дурьодхане и Шакуни, чтобы они быстро уезжали отсюда, а он сам тут разберется и с Арджуной, и с Бхимой.
Они не заставили просить себя дважды, но Дурьодхана перед отъездом сказал Карне, что ждет от него новостей о смерти их врагов.
Бхима, для булавы которого и стена посерьезнее оказалась не таким уж серьезным препятствием, поорал вслед Дурьодхане, что тот трус, но ни одна стенка не спасет его от скорой мучительной смерти, и теперь кузен может от него спрятаться разве что в одежде своей жены, потому что, разумеется, он не будет ее раздевать.
Карна сделал перед Бхимой третью стену на всякий случай и сказал, что ни он, ни Арджуна ему не соперники – поэтому он сейчас разрешает им атаковать его вдвоем.

*Серии 37-39.

@темы: рептилоиды, Кришна, Карна, Кришни, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 239

Мантра Такшаки

Началась серия с того, что мы увидели Дурьодхану, Карну и Шакуни в каком-то странном месте,…


…но, наверное, это тот самый алтарь в лагере «красных», возле которого молилось командование в 209-й серии, только тогда было утро, а не вечер, и само место было задекорировано для ритуалов по случаю старта войны.
Поначалу Дурьодхана там рыдал от того, что сегодня он потерял всех своих братьев. Конечно, плакали и остальные двое, но Карна больше из-за чувства вины перед товарищем - если бы он выполнял обещание насчет их врагов не формально, а на совесть, то убивать братьев Дурьодханы сегодня было бы уже просто некому.
Потом Дурьодхана стал упрекать себя в том, что не смог защитить братьев от Бхимы. Оттуда он перешел к тому, что непременно должен отомстить Пандавам и «этой ненавистной женщине» за всё, а особенно за мучительную смерть своего любимого брата Духшасаны. В конце концов он сказал Карне: он понимает, что как главнокомандующий товарищ хочет привести армию Хастинапура к бесспорной победе и в этой всебхаратской войне проявить себя как выдающийся полководец, но настоящей победой для него будет только смерть Пандавов – и он хочет, чтобы их враги были убиты как можно быстрее, то есть чтобы Карна с ними расправился прямо завтра.
В такой ситуации Карне ничего не оставалось делать, как сказать Дурьодхане, что завтра все Пандавы будут убиты и так свершится возмездие за смерть принцев.
Вдруг туда приползла змея, и совершенно неожиданно для всех она оказалась рептилоидом Такшакой.

Последний раз мы видели этого рептилоида очень давно, в 130-й серии, то есть около 15 лет назад – он сыграл определенную роль в семейной драме с Гандивой, когда угнал причитающихся Индрапрастхе коров. Тогда Арджуна победил Такшаку и отбил у него коров, рептилоид попросил пощады, и Арджуна отпустил его на все четыре стороны.

Сейчас Такшака рассказал, что после того поражения в Индрапрастхе он только еще больше укрепился в желании отомстить Арджуне за то, что он не только выгнал его рептилоидный народ с их исконной земли, но еще и устроил лесной пожар, в котором Такшака потерял всех своих близких*. Однако для возмездия он увидел только один годный вариант – аскезить Шиве и так получить какое-нибудь ценное благословение для того, чтобы иметь возможность наверняка уесть Арджуну, а не так, как это получилось с коровами. И так он аскезил Шиве все эти годы в каких-то джунглях и, наконец, вчера получил результат! - Махадева проявился перед ним и сказал, что Такшака может один раз с помощью мантры вложить свой страшный рептилоидный яд в любую стрелу.


Однако Такшака, зная, что у людей как раз очень кстати развернулась большая ядерная война, решил, что чем самому пытаться убить Арджуну из лука, лучше отдать эту мантру такому известному на всю Бхарату великому лучнику как Карна, который сражается против Пандавов.
Короче, Такшака предлагал полученную от Шивы мантру Карне, заверяя, что стрела с его ядом, усиленным благословением Махадевы, прожжет любой - даже самый волшебный! – барьер на своем пути и любой - даже самый непробиваемый! - бронежилет, и от попадания в кровь этого яда даже самая незначительная ранка на теле противника станет для него смертельной. За это Такшака просил Карну выстрелить такой мантрой именно в Арджуну.


Дурьодхана и Шакуни сильно заинтересовались. Дурьодхана сказал Такшаке, что ему идея нравится и рептилоид может не волноваться - желанное возмездие обязательно свершится: Карна его друг и верно служит ему как воин, поэтому завтра он прикажет Карне ранить этой ядовитой стрелой Арджуну – и тот, разумеется, сразу выполнит этот приказ.
Карна, однако, возмутился, что это против правил: обе стороны пообещали, что в битве будут сражаться только люди, а значит, привлекать рептилоидов это нарушение договоренностей - и Карна теперь как главнокомандующий не может допустить адхармы в своей армии.
Дурьодхана возмутился в ответ, что сами Пандавы стали нарушать правила и обманывать уже со второго дня войны – когда Юдхиштхира поехал типа нападать на Хастинапур, что уж говорить про так называемую победу над Бхишмой, обман Дроны и невиданное читерство Кришны с солнцем!!! - да Пандавы даже это помянутое Карной обещание об участии в сражении только людей уже успели нарушить, когда позвали ракшаса!
Карна указал Дурьодхане, что ракшас был сыном Бхимы, так что это была как бы не адхарма, но Такшака им никто, а кроме того, «красные» напали тогда ночью, что было нарушением правил, и из-за этого, кстати, непобедимая «красная» армия потеряла свою гарантированную непобедимость. В общем, Карна пытался убедить Дурьодхану, что дхарму не просто так нельзя нарушать – ее нарушения не окупаются, а приносят только вред, и если они нарушат договоренности и привлекут рептилоида, то это будет себе дороже, а своего врага номер один он хочет победить за счет личного мастерства, а не за счет чужих аскетических подвигов, и ему будет даже позорно стрелять в Арджуну мантрой Такшаки.
Шакуни наблюдал за этими горячими возражениями со всегдашним подозрением, что здесь есть нечто большее, чем обычная дхармичная глупость и тщеславие дурака Карны.


Затем Шакуни от наблюдений перешел к дискуссии – сказал Карне, что уж главнокомандующий должен понимать, что у них сейчас не то положение в армии, чтобы перебирать харчами, и завтра на поле боя сразу выпилить оттуда Арджуну, не дожидаясь, пока сам Арджуна как-нибудь выпилит оттуда Карну, никак не может оказаться «себе дороже»; а что касается нарушения правил, то это потом, после войны, победитель решит, где была дхарма, а где нет.


Дурьодхана согласился с дядей и еще добавил, что завтра сразу выпилить Арджуну с поля боя будет прекрасной местью Бхиме за Духшасану.
Такшака, видимо, предполагал, что ценную мантру примут без всяких дискуссий, но, видя такое дело, пошипел, что благословение от Шивы, ради которого он сурово аскезил 15 лет, это не хухры-мухры, и если «красные» действительно такие переборчивые, то он всё сам!
В итоге Карна под напором всех вокруг...




...согласился принять у Такшаки его мантру. Дурьодхана и Шакуни заверили рептилоида, что завтра при первой же возможности Арджуна будет выпилен с поля боя этой мантрой. Такшака снова превратился в обычную змею и уполз, и все решили, что пора уже идти переодеваться в траурное для проводов в последний путь погибших сегодня Кауравов.

*124-я серия

***
Бхима и Кришни поехали отмываться от крови Духшасаны на речку, и этот обратный процесс, в отличие от прямого, был показан, конечно, уже без рейтинга.
Не знаю, насколько качественно им удалось отмыться при свете луны и звезд, но в любом случае Кришни была очень довольна тем, что обещанное возмездие ее обидчику наконец-то свершилось, а Бхима был доволен тем, как активно он поучаствовал в осуществлении этого возмездия, да и просто за компанию – потому что довольная Кришни всегда радовала его.
Когда они вышли на берег, то Бхима отжал Кришни ее длинные мокрые волосы – и хотя он, наверное, старался, чтобы ей было не больно, но все-таки в этот момент ее лицо перестало светиться триумфом. Зато когда Бхима закончил, ее волосы были уже почти сухими, а триумфальное выражение лица тут же вернулось.
Потом Кришни стала заворачиваться в приготовленную там чистую одежду, а Бхима остался стоять сзади и держал на весу ее волосы, чтобы ей было удобнее. Он погладил ими себя по лицу и сказал, что теперь осталось всего-то Арджуне убить Карну, а ему Дурьодхану - и с войной будет покончено, Кришни снова станет править царством, и…
Дальше Бхима уже ничего не сказал, а подошел к Кришни вплотную и несколько раз поцеловал ее голову там, где в те времена, когда Кришни носила брачную корону, она соприкасалась с ее волосами.
Кришни повернулась к Бхиме лицом, которое теперь светилось уже не триумфом, а любовью, обняла его и сказала, что в будущем она хотела бы, чтобы им никогда больше не приходилось так надолго расставаться, как это было в изгнании.
Бхима улыбнулся и закивал головой. Кришни стала нежно его гладить мимими и добавила, что в изгнании она верила так же, как и сейчас, что у них тру-лав, и поэтому за те 12 лет разлуки она ни разу не засомневалась в том, что Бхима не забыл ее, а помнит и ждет встречи с ней.
Бхима ей ответил, что даже если представить страшное - на ее сваямваре им не повезло до такой степени, что они ушли оттуда без нее и просто продолжили топать из Кампильи в родной лес, то он всё равно никогда бы не забыл, что увидел там девушку своей мечты.

***
Карна зашел в свой шатер и обнаружил, что у него там Кунти с глазами на мокром месте.




Карна как увидел состояние Кунти, так первым делом снял с себя бронежилет – и Кунти мгновенно залила слезами его грудь. Карна тоже, конечно, всплакнул от того, что всё у него в жизни складывается так криво.


Когда Кунти подуспокоилась, то принялась объяснять, почему, собственно, она плачет – хотя Карна, должно быть, и так догадывался: теперь, когда он командует хастинапурской армией, ничто уже не спасет его от клятвы Арджуны – и как это ужасно, что в любую минуту она может узнать, что Карна погиб, но ведь еще ужаснее будет тогда, когда она действительно останется без него, и лучше бы ей самой умереть раньше.
Карна вздохнул и ответил, что ему, конечно, очень обидно, что Кунти так до сих пор не поверила в его лучное мастерство, но только сегодня ему ничего не угрожало, и, как видно, он вернулся живым – и точно так же он вернется живым завтра, потому что у «белых» нет никого равного ему в воинском искусстве и Арджуна никогда не сможет его победить; и он уже щадил и Арджуну, и Бхиму, а сегодня Накулу и Сахадеву – и вот это действительно с каждым днем становится делать всё сложнее, однако он, разумеется, не станет убивать ее сыновей, как и обещал ей перед войной; хотя он сейчас не представляет, как ему быть завтра с привязавшимся к нему Такшакой и его страшным рептилоидным ядом, но он обязательно что-то придумает…

***
На военном совете «белых» Кришна сразу взял слово и сказал: Дурьодхана прекрасно понимает, что при нынешнем положении дел самая естественная стратегия «белых» это взять его в плен и так закончить войну, поэтому теперь, само собой, он никуда не отпустит от себя Карну. Исходя из этого предположения, Кришна советовал завтра войскам Арджуны и Бхимы атаковать ставку командования «красных» совместно.

@темы: рептилоиды, Кришна, Карна, Кунти-Карна-АУ, Кришни, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 238

День 16. Дурьодхана теряет всех братьев

Прошедший день битвы сам по себе был для Карны, пожалуй, самым удачным с того момента, как он стал выходить на поле боя, в том смысле, что никаких челленджей насчет одновременного выполнения обещаний, данных Кунти и Дурьодхане, у него не случилось - ему нужно было охранять Дурьодхану и его братьев от возможных атак Бхимы, а в тот день Дхриштадьюмна решил, что Бхима будет охранять Юдхиштхиру от возможных атак Дроны. Но смерть Дроны сделала этот день самым неудачным, потому что теперь уже ничего не могло помешать Дурьодхане возложить на Карну обязанности главнокомандующего «красной» армии.
При назначении Карны на эту должность,...


...Дурьодхана поговорил о том, что наконец-то его армией будет командовать тот, кому он может полностью доверять – а не те, которые на самом деле воевали за армию противника, и сейчас из-за этого Хастинапур на грани поражения, а большинство его братьев погибли; но ничего – Карна же не зря учился у самого бхагавана Парашурамы, и под его командованием «красная» армия таки окажется непобедимой, а заодно он всемдокажет, что является величайшим воином Бхараты, и на Курукшетре все их враги найдут свою смерть.




Вдруг возмутился присутствующий там царь Мадры Шалья – мол, Дурьодхана таки редкий баран, раз надумал в такой критической для «красной» армии ситуации назначить командиром сына колесничего,...


...подчиняться приказам которого позор для любого тру-кшатрия, а армия Хастинапура – сюрприз! – полностью состоит из тру-кшатриев за исключением Карны.
Так как Шалья сам по себе был очень авторитетным полководцем как среди военачальников, оставшихся на текущий момент у «красных», так и в целом в Бхарате, то Карна даже на миг поверил, что товарищ прислушается и назначит главнокомандующим его.


Но Карне пришлось быстро попрощаться с этой надеждой – Дурьодхана сказал Шалье, что если тот думает, будто он в третий раз наступит на те же грабли и поставит командовать армией дядю своих врагов, то ничего подобного, а Карна, несмотря на свое происхождение, самый лучший воин и полководец и самый подходящий для должности главнокомандующего.
Как бы Карну порадовали эти слова при других обстоятельствах…


Шалья, однако, не угомонился и повторил, что для тру-кшатрия позор подчиняться колесничему, поэтому он отказывается воевать и сейчас же уедет отсюда в свое царство, а если Дурьодхана не согласен, то он вызывает его на поединок, и если он потерпит поражение, то Дурьодхана может его убить - но он не будет выполнять приказы колесничих.
Дурьодхана сказал Шалье, что тот не имеет права бросать ему вызов, потому что поклялся в этой войне служить Хастинапуру, а он здесь представляет его царскую власть - хотя на самом деле он даже и отпустил бы сейчас Шалью, потому что зачем он ему, если его армией теперь командует Карна, который не просто величайший воин, но и верен ему, и на поле боя будет воевать за него, а не за его врагов; однако поскольку Шалья тут уже не раз нахамил и ему, и Карне и отказался выполнять приказы назначенного им главнокомандующего, то Дурьодхана не только не отпустит его, а еще и показательно накажет за неадекватное поведение, чтобы другим неповадно было – с завтрашнего дня царь Мадры становится колесничим Карны.
Как бы это ни показалось неожиданным, но Шалья после этого приговора вдруг перестал активно скандалить,...


...а очень даже спокойно сказал, что Дурьодхана таки редкий баран, раз решил в колеснице поменять местами полководца и колесничего, однако, возможно, это и к лучшему – таким образом эта война до последнего «красного» закончится уже очень скоро.

***
Наступил рассвет 16-го дня войны.


Так как у Карны из вариантов командования армией, устраивающих Дурьодхану, было либо последовательное убийство всех Пандавов на поле боя – что было для Карны не вариантом, либо победа «по очкам», после которой жизни живых Пандавов оказывались в распоряжении Дурьодханы, то как бы ни была теперь иллюзорна для «красных» такая победа, а Карна стал командовать войсками исходя именно из этой единственно приемлемой для него стратегии – и время от времени ему приходилось слышать от Шальи предложение всё-таки поменяться с ним местами.

***
Бхима посвятил этот день тому, чему и хотел в прошлой серии - окончательно «закрывал вопрос» с братьями Дурьодханы. Однако сегодня в этот процесс решил вмешаться Юдхиштхира – сказал, что с войсками Духшасаны будет сражаться он, вызовет кузена на поединок и возьмет его в плен, а после заката привезет к Бхиме - и там уже брат вместе с Кришни могут делать с Духшасаной что угодно. Дхриштадьюмна, который вообще-то не любил рисковать Юдхиштхирой без особой надобности, тут возражать не стал, понимая, что это вопрос мести за игру в кости, а только сказал, что сражаться с войсками Духшасаны он поедет вместе с Юдхиштхирой.

***
У Бхимы всё получилось - он взял в плен оставшихся братьев Дурьодханы и Духшасаны. На пару с Арджуной они привезли их туда, где был Дурьодхана,...


...и началось!
















***
Карна узнал о том, что происходит с Дурьодханой и его братьями, и бросился туда им на помощь.
По дороге ему преградил путь Сахадева и вызвал на поединок.




Карна сказал, что не хотел бы с ним сражаться – силы у них не равны, а он чувствует некоторую свою косвенную вину за то, что Сахадева, который должен был во время сражения сидеть в госпитале, теперь рискует жизнью на поле боя, поэтому он предлагает ему сейчас просто уйти с дороги.
Это, конечно, не понравилось Сахадеве, и уйти без поединка он отказался,...




...а Шалья сказал, что Карна, похоже, боится его племянника - что для не тру-кшатрия простительно, разумеется.


Карна еще раз сказал Сахадеве, что тому без шансов победить его, даже если они будут сражаться на секирах, и он, пожалуй, убережет того от позора проиграть со своим самым выигрышным оружием – короче, Карна предложил Сахадеве поединок на мечах.


Произошел махач,...


...и Карна действительно победил.



«Довольное» лицо победителя.

Поговорив о том, что Сахадева, конечно, кшатрий, но не великий воин и соперничать в воинском искусстве с ним не может, Карна в итоге сказал ему, что не собирался же с ним ничем меряться и хотел, чтобы они мирно разъехались – так пусть Сахадева убирается отсюда, пока Карна не передумал, как будто они и вправду мирно разъехались, и больше не попадается ему на Курукшетре, а сражается c равными, а еще лучше – таки сидит в госпитале, пока ему не пришлось там лежать.


Потом Карна вернулся в свою колесницу и сказал Шалье ехать дальше.

***
У Юдхиштхиры тоже всё получилось, как и у Бхимы.
Сражаясь с войсками Духшасаны, он в какой-то момент пересекся там с Ашваттхамой, жаждущим отомстить ему за смерть отца,...


...но его быстро взял на себя Дхриштадьюмна, к которому у Ашваттхамы, разумеется, тоже были большие претензии.


Юдхиштхира победил Духшасану и сказал, что свое наказание за то, что было на игре в кости, кузен получит только после заката, а пока побудет у него в плену.




***
У Карны произошла еще одна задержка на пути к Дурьодхане - в этот раз путь ему преградил Накула.




С ним Карна не пустился во всякое прекраснодушное о том, что из-за него «белые» теперь не получают волшебной медпомощи, а возмутился, что, мол, почему это Юдхиштхира выставляет вперед детей, а теперь вот своих младших братьев, которые, кажется, тоже годятся Карне в сыновья – и пусть Накула убирается отсюда к Юдхиштхире и передаст ему, что он не хочет сражаться с детьми и пусть для поединка присылает к нему равного, то есть главнокомандующего «белых».
Накулу такое не устроило,...




...и Карна в этот раз предложил меряться уже самым выигрышным для Накулы оружием, обосновав это тем, что для старшего естественно давать фору младшему - правда, в случае Накулы всё равно без шансов даже с форой.


Этот махач мечами...


...Карна опять выиграл.




Он опять поговорил о том, что воинское искусство не в происхождении – и пусть Накула всё-таки уберется сейчас к Юдхиштхире и передаст ему, что он будет сражаться только с Дхриштадьюмной.

«Довольное» лицо победителя - 2.

***
Но Сахадева и Накула хоть и не победили Карну, однако своими поединками всё-таки сильно задержали его, и он добрался до Дурьодханы уже практически на закате.


Как когда-то на соревновании принцев в 51-й серии, Карна одной волшебной стрелой освободил товарища из ледяной ловушки.




Потом Карна стал меряться с Арджуной лучным волшебством, а Дурьодхана бросился на Бхиму, чтобы спасти своих братьев.
Но долго эти поединки не могли продолжаться – солнце село,...


...и Карна протрубил в раковину окончание боевых действий на сегодня. Братья Дурьодханы так и остались в плену у Бхимы, и пока тот убивал их на глазах кузена и Карны, туда подъехали Накула и Сахадева, немного позже Юдхиштхира с Духшасаной, а еще попозже Кришни - но она все-таки застала убийство последней пары пленников Бхимы.




После этого Юдхиштхира привел к Бхиме Духшасану. Бхима, увидев его, кивнул в сторону Кришни и сказал кузену, что пришло время ему получить справедливое наказание за то, что было на игре в кости.
Однако в момент передачи пленника от Юдхиштхиры Бхиме, Духшасана вырвался и бросился бежать оттуда. Бхима не стал за ним гнаться - он схватил свою булаву, но метнул ее в Духшасану не сразу, а подождав, пока тот отбежит на какое-то более существенное расстояние.


Булава сбила Духшасану с ног, и тогда Бхима рванул к нему, дав Кришни знак, чтобы она оставалась на месте - но она, похоже, и так не собиралась идти за ним, понимая, что он хочет сделать.
Бхима сделал понятно что – схватил Духшасану за волосы и потащил по земле к Кришни.


После того как Бхима дотащил Духшасану до Кришни, он оторвал ему руки,…




…а потом наклонился над ним и разбил ему грудь.


Разумеется, от всего этого кровь полилась рекой. Кришни села рядом с Духшасаной и стала зачерпывать эту кровь и выливать себе на волосы, глядя на Духшасану с триумфальным видом «смотри, это то, что ты сам записал в свою судьбу, и на моих волосах твоя кровь, как я и обещала».


Бхима тоже сел рядом с Кришни и тоже лил кровь Духшасаны на ее волосы. Время от времени Кришни и на него посматривала - тогда триумфальный взгляд сменялся взглядом благодарности за триумф.
Всё происходящее публика наблюдала с такими лицами.




Дурьодхану удерживал Карна.


Наконец, видя, что Духшасана скоро умрет и тянуть дальше некуда, Бхима снова зачерпнул крови обеими руками, но поднес их уже не к волосам Кришни, а к своему рту.


Надо сказать, что у Бхимы от всего предыдущего лицо было уже очень сильно забрызгано кровью, а вот Кришни мазала свои волосы ниже макушки, и Бхима тоже, так что ее лицо осталось чистым. Увидев, что Бхима собирается делать, она взяла его руки в свои, поднесла к своему лбу и вылила ту кровь из его рук себе на лицо.
Сначала Бхима, как и все остальные, подумал, что Кришни сделала это для демонстрации того, что теперь на ее лице уже не ее кровь, а ее обидчика, и потянулся к Духшасане за новой порцией, чтобы всё-таки в точности выполнить свою клятву в отношении него. Однако Кришни остановила его руки одной рукой, а другой обняла Бхиму за шею и приблизила его голову к своему лицу. Бхима понял, зачем она это делает – они же всегда хорошо понимали друг друга даже без слов, - и он слизнул струйку крови с ее щеки. После этого Кришни закрыла Бхиме рот своей рукой и помотала головой в знак того, что больше крови пить не надо.
Затем Кришни бросила очередной триумфальный взгляд на умирающего Духшасану,...


...встала с земли, и Бхима поднялся за ней. Не заморачиваясь тем, чтобы вытереть кровь с лица, Кришни обратилась к Дурьодхане и сказала довольно много слов о том, что помнит ли он, как в тронном зале после игры в кости его родители умоляли ее простить его,…




…и она тогда им говорила, что у нее есть претензии только к Духшасане, а всех остальных она прощает? - так теперь у нее нет претензий и к Духшасане, и можно прямо сейчас закончить войну, если Дурьодхана вернет ей ее Индрапрастху – таким образом один живой сын у его родителей всё-таки останется, причем именно тот, за кого они так просили, да и вообще никто больше не погибнет, и он сможет спокойно царствовать в своем Хастинапуре.
В ответ Кришни услышала от Дурьодханы, что как она смеет после того, что она тут устроила с его братом, предлагать ему мир, при этом еще и требуя от него что-то – разумеется, ни о каком мире не может быть и речи,...


...он ей ничего не отдаст и убьет и Бхиму, и остальных Пандавов, а ее после войны сожгут на центральной площади Хастинапура вместе с ее детьми.
Карне, расстроенному от того, что Дурьодхана никак не способен согласиться на это предложение Кришни о мире,...


...в это время приходилось прикладывать дополнительные усилия, чтобы удержать товарища, да и Кришни взяла Бхиму за руку на всякий случай. Когда Дурьодхана высказал всё, что думал об «этой ненавистной женщине» было у него на сердце, Кришни опустила глаза на Духшасану. Он к тому времени уже умер.


Кришни снова подняла глаза на Дурьодхану – и в этот раз уже откровенно посмотрела на него своим фирменным взглядом как на феерического идиота, а заодно и на Карну. Потом Кришни и Бхима переглянулись и вместе ушли в ее колесницу. Остальные тоже разошлись по своим, кроме Дурьодханы и Карны, которые бросились к телу Духшасаны.

@темы: Кришна, Карна, жесткая серия, Кришни, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 237

День 15. Смерть Дроны

Снова многоговорительная серия.

Арджуна и Кришна доехали до Дроны очень вовремя - он победил Дхриштадьюмну в их поединке на мечах и собирался убить своего поверженного противника.




Арджуна стрелой выбил меч из рук учителя.






Затем Арджуна вызвал Дрону на поединок. Тот принял вызов, но, оставшись без меча, должен был вернуться в свою колесницу за новым оружием – да и в любом случае Арджуна предложил учителю меряться луками, а это же полагалось делать с колесниц.
Пока Дрона возвращался, к сильно раненому Дхриштадьюмне подбежал его колесничий, чтобы помочь хозяину. Арджуна тоже увидел сложное состояние шурина и, понимая, что сейчас колесничий, скорее всего, увезет его вообще с поля боя в госпиталь, выразительно посмотрел на друга.


Кришна сказал колесничему, чтобы тот никуда отсюда не уезжал, а под прикрытием Арджуны сам оказал своему хозяину первую медпомощь в его колеснице.
Между Дроной и Арджуной начался обмен лучным волшебством – разумеется, очень крутым.


После ответа на очередную мощную атаку Арджуны Дрона сказал, что тот, конечно, молодец и его учительская гордость, но ничего у Арджуны не выйдет, потому что его, Дроны, сила не только в его мастерстве, но и в том благочестии, которое он заслужил, безукоризненно следуя дхарме гуру, то есть справедливо относясь ко всем своим ученикам независимо от их способностей и того, какое почтение они оказывали ему - поэтому никто из его учеников не сможет победить его.
Арджуна, наверное, хотел ответить Дроне что-то почтительное – вроде того, что он и не рассчитывает победить своего великого учителя, но ему не дал Кришна. Он решил, что пора уже начинать с Дроной предсмертную воспитательную работу, и сказал, что на самом деле Дрона дхарму гуру как раз не исполнял, да и настоящим гуру никогда не был – так, в руках учеников лук поправлял и прочее, однако размахивать оружием на высоком уровне хастинапурских принцев мог превосходно научить и Бхишма, а Дрону позвали для того, чтобы он сеял разумное, доброе, вечное, но главное – убрал из умов и сердец молодежи ту вражду, которая в силу обстоятельств возникла между ними: так пусть теперь Дрона посмотрит вокруг, что он насеял, и сам догадается, что он за это заслужил.


Дрона возмутился этим словам - он честно дарил ученикам все свои знания, заботу и поддержку, так что обвинения Кришны ложны.
Кришна продолжил свою суровую мораль: Дрона и вправду считает, что он свои знания «дарил»? - он же беспощадно отфильтровывал всех тех, кто просил его о знаниях, чтобы они как-нибудь не помешали ему запросить у Хастинапура плату за обучение, а если учесть, что платой было не что-нибудь, а его личная месть, которая гарантированно отправляла в критическое состояние и без того нездоровые отношения между Панчалом и Хастинапуром, то на Дроне вообще клейма негде ставить.


Конечно, отдельным элементом суровой морали было то, что всё это Кришна говорил Дроне в присутствии его любимого ученика.


В итоге Кришна сказал, что хорошо бы Дроне сейчас перестать поддерживать преступную власть своими полководческими способностями и своим оружием и сложить его, искупив таким образом вину за всебхаратскую ядерную войну хотя бы отчасти, а не надеяться на свое несуществующее благочестие; но если вдруг Дрона реально считает достойным оправданием своего недостойного поведения то, что, воюя за «красных», он защищает сына, то это уже неактуально – Бхима недавно убил Ашваттхаму.


Сначала Дрона сказал, что быть такого не может – никто вот так просто не смог бы подойти к войскам Ашваттхамы, чтобы он до сих пор был не в курсе, и это Кришна сейчас просто хочет его деморализовать.
Кришна ответил, что, мол, не хотите – не верьте, но вообще-то здесь война, а «белые» умеют воевать.
На это Дрона ничего не ответил словами, а выпустил в Арджуну новую волшебную стрелу. Арджуна ее отбил, а ответной стелой ранил Дрону, причем довольно сильно.
Кришна тут же это прокомментировал в том смысле, что несуществующее благочестие как-то не очень помогает, не правда ли?
Дрона взволнованно ответил, что само собой он сейчас в тревоге за сына, поэтому не может сражаться на свой максимум, и должен немедленно уехать, чтобы узнать, что с ним.
Но Арджуна не дал Дроне уехать. Он сказал, что так дела не делаются – раз учитель принял вызов, то должен продолжать поединок. Дрона прицелился в Арджуну, но тот выстрелил раньше, и его стрела убила колесничего Дроны.


Дрона сошел с колесницы - и как только гуру оказался на земле, Арджуна тут же среагировал.


Лучной мантрой Дрона погасил этот огонь, но Арджуна создал новое препятствие.


Дрона убрал и эту ловушку. Перейдя на крик, он потребовал его сейчас же отпустить – а иначе он тут всё уничтожит брахмастрой!
Кришна спокойно спросил – чтобы что? – Ашваттхаму это не воскресит, а Дроне точно нужны дополнительные грузы на совесть?
Дрона опять стал кричать, что он не верит Кришне – Ашваттхама не мог погибнуть!!!




Кришна еще раз обратил внимание на то, что здесь война – а на войне погибают.


Дрона сказал на этот раз очень просительно и не Кришне, а Арджуне, что тот должен выполнить его просьбу и отпустить его сейчас к сыну.


Закончил он, впрочем, не просительно, а угрожающе – если Арджуна откажет своему учителю, то он его убьет.
Кришна опять спросил – чтобы что? – доказать самому себе, что сын ему дороже любимого ученика?
Дрона снова перешел на крик – учеников у него много, а Ашваттхама это единственный человек, который, в отличие от учеников, появился на свет благодаря ему, и конечно, как и всякий родитель, он любит его больше всего на свете, и это самое дорогое, что у него есть.
Кришна сказал, что Дрона может сейчас взглянуть в лицо Арджуны и увидеть, что любимый ученик разделяет его отцовские чувства и, удерживая его, страдает – совсем как Дрона разделял отцовские чувства Арджуны и страдал, когда смотрел, как мучили Абхиманью; но только у Дроны к Ашваттхаме не истинная родительская любовь, а лишь чувство вины за то, что не всегда Ашваттхама был ему дороже всего на свете - когда-то, когда его сын был маленьким и такая самоотверженная родительская забота ему как раз и была по-настоящему нужна, личная месть оказалась Дроне важнее, однако теперь бесполезно пытаться это как-то скомпенсировать уже очень взрослому, а тем более мертвому Ашваттхаме, и ради этой бесполезной компенсации идти на жуткие компромиссы с совестью.


Эту мораль Кришна закончил тем, что Дрона был плохим гуру и плохим отцом – поэтому его ученики сейчас убивают друг друга, а его сын стал для него не гордостью, а слабостью и теперь погиб, воюя за преступную власть; а еще Дрона просто плохой человек, потому что и сам воюет за преступную власть...
Кришна, похоже, там готов был и дальше продолжать в том же ключе, но тут к ним подъехал Юдхиштхира.


Дрона, увидев его,...


...сразу обратился к нему – мол, ты же принципиально никогда не врешь и за 12 лет учебы ни разу даже не пытался обмануть меня, а на игре в кости говорил только правду, хотя это была жесть, поэтому тебе я поверю: скажи мне правду - Ашваттхаму убили?






Юдхиштхира сказал: «Да, учитель, я сам видел, как Бхима убил Ашваттхаму булавой».






Дрона спросил Юдхиштхиру еще раз, но более стрёмно: «Так значит, мой сын Ашваттхама погиб?»






Юдхиштхира ответил: «Я сказал вам правду, учитель. Ашваттхама погиб от удара булавой в голову».






Дрона бросил свой лук.






Пока всё это происходило, Дхриштадьюмна в своей колеснице уже достаточно оправился от поединка с Дроной и, когда увидел, что тот остался безоружным, бросился на него с мечом.


Дрона еще успел сказать, что Кришна во всём прав – он был плохим учителем, плохим отцом и плохим человеком, и его сын погиб, воюя за преступную власть, а он творил адхарму, пытаясь защитить его, и с таким грузом на совести и без сына он не хочет дальше жить; пусть Юдхиштхира передаст Кришни, что перед смертью он просил у нее прощения за то, что не помог ей на игре в кости,…








...и голова Дроны покатилась по земле.








***
Тело Гхатоткачи, наверное, забрали его ракшасы в свое поселение, а вот телам Вираты и Друпады в лагере «белых» после заката оказали те последние почести, которые им полагались как правителям своих царств.
Когда все собрались ехать в место для кремации, Юдхиштхира сказал братьям, что по дороге к «шалашам», подготовленным для костров их родственников, они остановятся у погребального костра Дроны, чтобы проситься с учителем. Братья сказали, что да, разумеется – и от воспоминаний о смерти гуру у Пандавов из их заплаканных глаз полились новые слезы, особенно, конечно, у Арджуны.
Тут Юдхиштхира рассказал стоявшей рядом Кришни, что Дрона перед смертью просил передать ей свои извинения за то, что не защитил ее на игре в кости. Видимо, из-за того, что Дрона сегодня убил ее отца, Кришни не захотела тактично игнорировать сказанное, как это было в случае с Бхишмой, а сказала, что, мол, еще один не смог за 12+ лет донести до нее свои извинения, и вообще как удобно просить прощения перед смертью – и не спросишь ведь теперь у Дроны, почему же он, если чувствовал себя таким виноватым, стал воевать за тех, кто эту игру в кости устроил.
Юдхиштхира строго сказал Кришни, что так говорить неправильно: вражда между людьми должна заканчиваться после смерти, а у Дроны действительно уже ничего не спросишь – и не надо.
Братья Юдхиштхиры немного забеспокоились, но оказалось, что зря, потому что его слова никак не задели хвост Кришни. Наоборот – она подошла к Юдхиштхире совсем близко, повытирала ему слезы и признала, что действительно сказала нехорошее; потом она немного повытирала и свои слезы об его плечо и сказала, что он прав насчет окончания вражды после смерти - и она тоже хотела бы подойти с ними к погребальному костру Дроны. Но самым впечатляющим в ее словах не только для Юдхиштхиры, но и для остальных Пандавов стало то, что Кришни назвала его Дхармараджем – видимо, впервые с того времени, как она сказала перед игрой в кости в 146-й серии, что никто не может выиграть его успех.

***
С Пандавами и Кришни к телу Дроны отправился еще и Кришна, который снова не захотел переодеться в траурное,...


...но его, похоже, покойник никак особенно не интересовал, и он пошел туда, так сказать, на других посмотреть, то есть проверить, не нуждаются ли текущие комбинации в каких-либо коррекциях.
Когда все они подходили к телу Дроны, уже лежащего на бревнах будущего костра,...


...первым их заметил Ашваттхама, который, конечно, уже узнал, каким образом «белым» сегодня удалось заставить его отца сложить оружие и принять смерть без боя. Он притормозил их и стал кричать, что как им вообще пришло в голову нарисоваться здесь после такого подлого обмана,...


...и, разумеется, он не позволит им и близко подойти к телу отца.
Возмущающемуся Ашваттхаме Юдхиштхира сказал что-то вроде того, что Кришни – мол, вражда между людьми заканчивается после смерти, а его отец был их учителем, поэтому, само собой, они хотят воспользоваться последней возможностью выказать почтение своему гуру, и Ашваттхама поступает плохо, препятствуя этому.




Ясное дело, на Ашваттхаму это не подействовало так умиротворяюще, как на Кришни – он продолжил орать о том, что поворачивается же язык сейчас ему рассказывать про хорошо и плохо, а вражда закончится только со смертью Юдхиштхиры и всех его братьев, и он не даст никому из Пандавов вернуться с Курукшетры живым, даже если ради этого ему придется схватиться за брахмастру.
Тут уже выступил Арджуна – он сказал, что, во-первых, хвататься за брахмастру Дрона из всех своих учеников научил только его, а то, что там гуру выдал в качестве утешительного приза Ашваттхаме, вечно завидующему его успехам в учебе, это ниочем; во-вторых, они, конечно, виноваты перед учителем, и хотя это никак не отменяет того, что было раньше, и Арджуна никого за то «раньше» не простил, в том числе Ашваттхаму,...




...однако сейчас он обещает, что ни один Ашваттхама на Курукшетре от их рук больше не погибнет – и, может быть, гуру, для которого жизнь сына была дороже всего, видя это с того света, простит их за сегодняшний обман.
На этом гневные выступления, собственно, закончились – Пандавы, Кришни и Кришна ушли оттуда, но хотя слов было сказано не так уж много, зато сколько в этой сцене, кроме взглядов Ашваттхамы на Пандавов, было еще ненавистных переглядок!
Самый эпик – Дурьодхана увидел Кришни. Если у стоящего рядом Карны при виде нее в мыслях и промелькнуло намерение высказать ей те извинения, от которых Кришни отказалась в 203-й серии, то оно тут же умерло под лучами ненависти, которые шли от товарища в ее сторону; кроме того, Кришни же была в окружении Пандавов, и Карне традиционно стало нехорошо от этого зрелища.
Арджуна увидел Карну и получил от него особо ненавистное алаверды за себя и за своих братьев, потому что кроме всего старого было еще то, о чем почти никто не догадывался – на предстоящем после кремации военном совете Карне уже никак не удастся отказаться от обязанностей главнокомандующего «красной» армии, и такая должность могла бы стать для него «звездным часом» всемдоказательства своей воинской состоятельности, но на самом деле сделает еще более инфернальным его ежедневное предательство человека, который считает его своим лучшим другом, верит ему и в него так, как никто другой, да и вообще которому Карна по жизни всем обязан.
Кроме того, Кришни увидела Духшасану, Шакуни увидел Кришну, а Бхима увидел не только Дурьодхану и Духшасану, но и всех остальных кузенов, которым прошлой ночью удалось уйти у него прямо из-под носа, и те, конечно, тоже обратили внимание на убийцу своих братьев.
В общем, многие от этой встречи сильно возбудились, и траурное настроение у них отошло несколько на второй план.

***
Погребальные костры Вираты и Друпады догорели, и всем провожавшим их в последний путь пора было уезжать с места для кремации. Кришни, само собой, возвращалась не в основной лагерь, а где-то по дороге должна была свернуть в госпиталь, и перед тем, как загрузиться в свои колесницы, все с ней попрощались до завтра, а она в ответ пожелала всем то же, что и обычно - удачи и победы в предстоящем сражении.
Но когда она подошла к своей колеснице, то обнаружила, что в ней уже сидит Бхима. Он сказал, что хочет поехать с ней, чтобы по дороге спросить у нее кое-что важное. Кришни села рядом с ним, разрешила колесничему трогаться, и они двинулись в путь. Уже будучи в крепких объятиях Бхимы, она сказала, что если он беспокоится, что по приезде она сразу бросится к медицинским делам, то пусть не беспокоится - сначала обязательно будет ужин.
Бхима ответил, что ужин это, конечно, очень важно, но есть и другое: завтра он собирается окончательно закрыть вопрос с братьями Дурьодханы и в свете этого хочет узнать, как ему правильно поступить с Духшасаной – принести ей в шатер только его кровь или всего целиком?
Кришни, наверное, вспомнила недавно виденного Духшасану у погребального костра Дроны, и снова траурное настроение у нее отошло на второй план. Она ответила Бхиме, что Духшасана, когда тащил ее за волосы, то не прятался ни в каких шатрах, и она тоже не будет, поэтому пусть Бхима завтра подержит его живого где-то на поле боя до заката, а после окончания боевых действий пошлет кого-то за ней: Бхима же собирался разбить ему грудь и оторвать руки – так он сможет этим заняться прямо там, и крови от этого ей будет достаточно, чтобы вымыть свои волосы.
Как всегда, настроение Кришни – в данном случае мстительное – передалось Бхиме, но сейчас лишь отчасти, и она, конечно, это заметила. Она спросила, что его волнует, или, может, он с ней в чем-то не согласен, и Бхима сказал, что во всём согласен, а волнует его то, что он, разумеется, помнит своё состояние на игре в кости, но вот говорить – даже в таком состоянии, - что он будет пить кровь Духшасаны, пожалуй, не стоило; однако раз сказал, то теперь деваться некуда – придется завтра пить его кровь, как дикий ракшас, бррр.
Кришни сказала, что Кришна же говорит, что всякие дурацкие клятвы выполнять не надо: в самом деле, нет никакой необходимости в том, чтобы пить кровь Духшасаны, поэтому завтра этот момент Бхима может смело скипнуть.
Бхима ответил, что тут дело не в самой клятве как таковой, а в том, чтобы Дурьодхана снова убедился в том, что он делает именно то, что говорит, и знал, что когда очередь дойдет до него, ему нечего рассчитывать на какие-то поблажки и легкую смерть.
Кришни сказала, что в таком случае придется Бхиме утешиться только тем, что в тот момент, когда он будет пить кровь Духшасаны, ему будет лучше, чем Духшасане.
Тут Бхима задумался, а потом еще крепче прижал Кришни к себе и сказал, что это она правильно заметила, и теперь он понимает, что дело не в клятве и даже не в том, чтобы что-то показать Дурьодхане: он не откажется от своих слов и выпьет кровь Духшасаны потому, что он тоже должен быть наказан - за то, что на игре в кости просто стоял и смотрел на то, что делает Духшасана, и это он тогда, сам того не осознавая, сказал, какое ему за это полагается наказание - пить кровь, как дикий ракшас, бррр.
Кришни сказала Бхиме, что диким ракшасом всё равно становиться не надо – и если ракшасских повадок никак не избежать, то пусть станет ручным ракшасом.
Бхима взял Кришни за руку, несколько раз поцеловал ее ладонь, потерся об нее и попросил Кришни ничего не рассказывать Накуле про ручных ракшасов – и она же разрешит ему завтра вымыть ее волосы в крови Духшасаны?
Кришни ответила, что разрешит только при одном условии – если он хочет вымыть ее волосы в крови Духшасаны вместе с ней, то потом отмыть ее волосы от крови Духшасаны он тоже должен вместе с ней.

@темы: Кришна, Карна, Кришни, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 236

День 15. Слон Ашваттхама

Хотя эта серия в основном посвящена 15-му дню битвы, но она очень-очень говорительная, а обычного страшненького рубилова почти нет.

После возвращения в лагерь Дрона пришел в шатер к Ашваттхаме и стал уговаривать сына немедленно вернуться в их царство – вроде как в 223-й серии, но уже с другой аргументацией. Дрона сказал, что непобедимая «красная» армия сегодня потеряла свою непобедимость, однако Дурьодхане не хватит ума признать это и прекратить войну – он будет требовать от своих командиров новых нарушений дхармы, пытаясь избежать неизбежного поражения и убить Пандавов, но те всё равно выиграют; так зачем им с сыном на совести военные преступления, когда они как браманы вообще не должны участвовать в сражениях.




Ашваттхама ответил, что в сложной ситуации он тем более не бросит своего друга, а отцу действительно лучше уехать, потому что как же возможно победить, когда главнокомандующий воюет за армию противника.


Дрона возразил, что за армию противника он никогда не воевал, а если в душе и желал Пандавам победы, то это уже в прошлом – из-за того, что вышло с Абхиманью, Арджуна после поражения «красных» никого из участников той жуть-адхармы не оставит в живых, как и обещал, а значит и Ашваттхаму; он и сейчас не хочет гибели своих учеников, но теперь если сын не откажется воевать, то победа Пандавов будет означать для Ашваттхамы смерть – и он не может такого допустить, но и избежать неизбежного тоже невозможно, поэтому он умоляет сына уехать в Ахиччхатру; он, само собой, в таком случае поедет с Ашваттхамой, потому что он-то согласился воевать за преступную власть и теперь соглашается на всякую дичь от Дурьодханы только ради того, чтобы иметь возможность защитить сына.
Ашваттхама сказал, что при таких раскладах он тем более никуда не поедет просто для того, чтобы помочь другу – если его жизнь и вправду беспокоит отца больше, чем жизнь его любимых Пандавов, то, может быть, он наконец-то начнет воевать за Дурьодхану: никто из учеников отца не превзошел его в воинском искусстве, так что на самом деле для победы «красных» отцу достаточно убить Арджуну – и после этого ядерным божественным оружием уничтожить армию противника.


Видя, что Ашваттхаму не переубедить, Дрона в отчаянии сказал,...


...что если бы не беспокойство за жизнь сына, то он бы прямо сейчас покончил с собой, не дожидаясь позорного суда за военные преступления, который в их случае особо строг, потому что они браманы и отмазаться кшатрийским долгом не получится; но так как Ашваттхама для него действительно дороже всего на свете, то придется ему и дальше воевать за преступную власть и нарушать дхарму в надежде избежать неизбежного и всё-таки спасти сына.

***
На предрассветном военном совете «белых» Дхриштадьюмна сказал, что поскольку «красные» потеряли свое численное преимущество и на гарантированную победу по «очкам» теперь рассчитывать не могут, то, скорее всего, Дрона будет пытаться как можно быстрее закончить войну, взяв в плен Юдхиштхиру, а конкретно сегодня из-за ночных событий стоит ожидать, что противник вообще будет воевать очень агрессивно; это в свою очередь значит, что как бы Арджуна сейчас ни горел желанием отомстить Карне за смерть Гхатоткачи, а Бхима – доделать то, что этой ночью ушло у него прямо из-под носа, а придется им обоим со своими войсками по крайней мере сегодня быть глубоко в тылу с Юдхиштхирой на случай, если Дроне все-таки удастся прорваться в ту часть Курукшетры.
Арджуна и Бхима действительно там горели соответствующими желаниями, однако согласились с доводами Дхриштадьюмны о том, что сегодня надо основные усилия направить на защиту Юдхиштхиры и в целом посмотреть, как оно пойдет при новом соотношении сил.
Кришна сказал, что при новом соотношении сил хорошо бы им уже задуматься над тем, как убрать с поля боя умеющего воевать Дрону, а заодно и постоянно исходящую от него ядерную божественную угрозу.
Пандавы затравлено переглянулись между собой, и Арджуна от всех сказал, что в поединке учителя сможет победить разве что он – и то вряд ли; кроме того, хоть он и пообещал убить всех мучителей Абхиманью, но сейчас когда мама-медведица уже вернулась в берлогу в отношении учителя он готов отказаться от своих слов, потому что даже при военном положении убить гуру это жуть-адхарма, тем более такого прекрасного учителя, каким был для них Дрона и которому Арджуна обязан всем своим боевым мастерством.
Дхриштадьюмна, который вообще-то до этого всегда вел себя спокойно и уравновешено, вдруг подозрительно возбудился и заявил, что для него убить Дрону это не жуть-адхарма, а его личная цель в этой войне, и, пожалуй, Кришна прав – наступил такой момент, когда основная текущая задача их армии совпала с этой его личной целью, поэтому поединок с Дроной и его ликвидацию вместе со всеми его божественными угрозами он сегодня берет на себя, а Арджуна пусть охраняет в тылу Юдхиштхиру на пару с Бхимой, как уже решили раньше.
Тут вмешался Друпада и сказал, что вообще-то убить Дрону это его личная цель, потому что это именно у него с Дроной были всякие личные тёрки, за которые он жаждет отомстить этому псевдо-другу – и всё это напрямую никак не связано с Дхриштадьюмной, поэтому он не хотел бы перекладывать такое на сына. Должно быть, мораль Кришны из 90-й серии, когда он сказал Друпаде, что видеть в детях средство для достижения цели это плохо, не прошла даром. В общем, Друпада сказал, что для него убить Дрону тоже не жуть-адхарма, и он непременно сегодня это сделает.
Дхриштадьюмна возразил, что Дрона на игре в кости не защитил Кришни – и вот это с ним прямо связано, и за это он хотел бы лично отрубить Дроне голову, что когда-то давно и собирался сделать, но тогда его остановил Кришна*.
Но Друпада не отказался от своего намерения самому сегодня вызвать Дрону на поединок, и Дхриштадьюмна дальше спорить с отцом не стал. Кришна сказал, что больше он никого останавливать не будет – пусть Дрону убьет тот, кто захочет и сможет; главное - чтобы это было сделано в разумные сроки, а не тогда, когда Дурьодхана в отчаянии перед поражением будет требовать от гуру схватиться уже не за божественное, а за брахмастру.
Пандавы опять затравленно переглянулись между собой, явно сомневаясь в том, что Друпаде или Дхриштадьюмне будет по силам справиться с Дроной, но поставить так вопрос не решились – наверное потому, что тогда задача убить гуру досталась бы кому-то из них, а они и в себе сомневались: если им вдруг и окажется по силам справиться с Дроной, то убить его будет точно не.

*89-я серия.

***
В этот день Друпаде удалось встретиться с Дроной на поле боя...


...и вызвать его на поединок. Вообще-то мы уже видели их поединок в 211-й серии в первый день войны, где Дрона показал себя круче, и, скорее всего, только вмешательство тогда Арджуны спасло Друпаду от смерти.
Сейчас было нечто очень похожее – вначале Друпада еще раз рассказал про то, что в итоге это именно Дрона из них двоих оказался фейковым другом и опозорил имя своего отца и их учителя, когда на игре в кости просто сидел и смотрел на то, как унижают Кришни. Дрона опять подтвердил, что виноват, но в этот раз уже не отдал Друпаде право напасть первым.
По инициативе Друпады они стали меряться не луками, а копьями.


Действительно в 211-й серии с луком у Друпады как-то это дело не пошло, так что неудивительно, что теперь он выбрал другое оружие. Впрочем, исход всё равно оказался схожим, но трагичнее – Друпада потерпел поражение,...


...а Арджуна в этот момент был далеко в ставке командования вместе с Дхриштадьюмной, Бхимой и Юдхиштхирой и помочь тестю никак не мог. Короче, Дрона убил Друпаду.

***
Когда эта инфа дошла до ставки командования «белых»,...


...то Дхриштадьюмна возбудился куда сильнее, чем на предрассветном военном совете в начале серии – он стал кричать, что это он должен был победить Дрону и принести отцу его голову, а получилось, что отца больше нет из-за Дроны, и теперь он не успокоится, пока не убьет его,...


...и стремительно уехал в ту часть Курукшетры, откуда пришла инфа.


Старшие Пандавы и Кришна посмотрели ему вслед, а потом друг на друга. Кришна сказал, что они с Арджуной должны поехать следом, иначе результат будет тот же, что и с Друпадой – и вообще поговорил о том, что Друпада «заказал» богам Дхриштадьюмну именно как средство мести Дроне, поэтому тот теперь чувствует это как предназначение своей жизни, и нынешняя гибель Друпады от рук Дроны ощущается Дхриштадьюмной как личная катастрофа; то есть, если они хотят спасти жизнь брату Кришни и вернуть в строй разумного главнокомандующего, который умеет воевать, то им надо как можно быстрее победить гуру, потому что пока тот жив, Дхриштадьюмна, как он сам сказал, не успокоится, а победить Дрону ему не по силам.
Все заволновались, а Арджуна спросил, кому же по силам в кратчайшие сроки победить Дрону.
Кришна ответил, что никому не по силам, поэтому надо сделать так, чтобы Дрона сам сдался.
Арджуна спросил, с чего это Дрона сейчас сложит оружие.
Кришна ответил, что сейчас ему действительно не с чего складывать оружие, но вот если убрать ту единственную реальную мотивацию, из-за которой Дрона в этой войне поддерживает преступную власть и сражается против своих любимых учеников, то есть убить Ашваттхаму, то гуру откажется воевать.
Юдхиштхира посмотрел на солнце и сказал, что сегодня же учитель поставил войска Ашваттхамы на такие позиции, что они до заката просто до него не доберутся.
Кришна ответил, что Дрона и завтра поставит Ашваттхаму приблизительно на такие же позиции, да и Дхриштадьюмна со своим рвением отрубить Дроне голову до завтра может просто не дожить.
Бхима спросил, что же тогда делать.
Кришна ответил, что на самом деле Ашваттхаму убивать не обязательно – достаточно сказать Дроне, что его сына убили.
Арджуна сказал, что Дрона же не зря поставил Ашваттхаму на нынешние позиции – с чего это он поверит в такую ложную инфу?
Бхима согласился – гуру наоборот сразу поймет, что это его пытаются деморализовать обманом.
Кришна ответил – значит, сказать Дроне о том, что Ашваттхама убит, должен тот, кому Дрона поверит и подумает, что это он хочет деморализовать его не обманом, а правдой.
Все посмотрели понятно на кого.


Юдхиштхира сказал, что нет-нет-нет – он скажет Дроне, что Ашваттхама убит, только если Ашваттхама будет реально убит.
Недалеко от них стоял отряд боевых слонов, который ждал команды выйти на передовую, и Кришна указал Юдхиштхире на ближайшего с такими словами: мол, видишь слона – его зовут Ашваттхама, и сейчас Бхима убьет его и поедет со своими войсками сражаться туда, где Ашваттхама, который сын гуру, а ты поедешь к Дроне и скажешь, что Бхима убил Ашваттхаму.
Юдхиштхира сказал – хорошо, согласен.
Арджуна спросил – с чего вообще Кришна взял, что Дрона от такой инфы откажется воевать? – он сам недавно потерял сына и уверен, что Дрона, когда узнает, что убили Ашваттхаму, схватится даже не за ядерное божественное оружие, а сразу за брахмастру.
Кришна ответил, что сравнение некорректно – Арджуна здесь сражается за справедливость, а Дрона за преступную власть, так что от такой инфы он не будет хвататься ни за божественное, ни за брахмастру, а откажется воевать.
Арджуна сказал, что этот план не годится: он сам недавно потерял сына, и ему будет невыносимо обманывать гуру насчет смерти Ашваттхамы!
Кришна сказал, что друг же собрался отказываться от мести за смерть Абхиманью только в отношении Дроны, но не в отношении Ашваттхамы, так что в любом случае Дроне предстояло бы пережить такое известие.
Арджуна возразил, что нет-нет-нет - план Кришны предполагает, что Дрона будет убит раньше, чем сможет узнать об обмане, а это значит, что у него не только не получится сохранить гуру жизнь, а еще и придется убить безоружного учителя!!!
Бхима, похоже, тут подумал, что сегодня совсем особенный день вовсе не потому, что они впервые воюют в условиях численного преимущества над противником, а потому, что Юдхиштхира практически без пререканий согласился обмануть – да еще не кого-нибудь, а своего гуру! - а Арджуна вместо обычного лепета о том, что готов во всем довериться другу, активно спорит с Кришной.


Бхима сказал Арджуне, что и так нехорошо вышло по отношению к Кришни, что они не защитили ее отца, и если они вернутся сегодня в лагерь еще и с телом ее брата, то это будет совсем плохо, не говоря уже про детей, а Дхриштадьюмна и вправду очень хороший главнокомандующий – и надо вернуть его в строй, поэтому если Арджуне вдруг почему-то Кришна уже не авторитет, то пусть послушается старшего брата и сейчас же едет к Дроне!
Кришна сказал, что, в самом деле, чего Арджуна уперся: говорить с Дроной будет он, а потом Юдхиштхира, а от Арджуны требуется только стрелять из лука и иногда поддакивать; убивать безоружного гуру его тоже никто не просит – для этого там уже есть Дхриштадьюмна.




Кришна стегнул лошадей – и колесница Арджуны быстро уехала оттуда.
Бхима и Юдхиштхира сошли со своих колесниц и направились к тому слону, на которого показал Кришна. Юдхиштхира близко не подходил, а Бхиме, конечно, пришлось – и одним своим фирменным ударом булавой в голову он убил животное.



РИП

Потом Бхима вернулся к Юдхиштхире...


...и сказал, что он едет сражаться с войсками Ашваттхамы; теперь всё зависит только от старшего брата – и он надеется, что они сегодня вернутся в лагерь с живым Дхриштадьюмной, а не с его телом.

@темы: Кришна, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 235

Безотказный выстрел

В первой части серии довольно долго было о том, какой хаос случился у тех «красных», которых Дурьодхана привел к лагерю Пандавов, когда там объявился Гхатоткача. Сперва он просто походил по хастинапурскому войску,…


… а от стрел и копий, которые летели в него в количестве,...


...Гхатоткача отмахивался, как от мух,...


...и шел дальше, то есть быстро стало понятно, что вреда от этих стрел и копий ему тоже, как от мух. Началась паника, но и убежать оттуда оказалось невозможным – Гхатоткача ведь помнил просьбу отца никому не дать уйти из «красных», пока Дурьодхана и его братья не окажутся в плену: ночью ракшасская магия позволяла Гхатоткаче дышать огнем,...


...и этим огнем он преграждал хастинапурскому войску все пути к отступлению.


Потом Гхатоткача понял, что с высоты своего роста ему без шансов распознать, где там царская колесница Дурьодханы, и он перешел на четвереньки – и уже руками разбрасывал «красных» в разные стороны.


Наконец, он нашел того, кого искал.


Дурьодхане Гхатоткача даже представился – мол, я сын Бхимы, и вам сейчас крышка.




Дурьодхана метнул в великана свою булаву, но и от нее Гхатоткаче было вреда, как от стрел и копий.
Короче, очень скоро Дурьодхана оказался вот в таком критическом положении.


Поймав Дурьодхану, Гхатоткача опять поднялся на ноги...


...и опять стал ходить по хастинапурской армии – ну а про то, чтобы огнем не давать никому сбежать оттуда, он и на четвереньках не забывал. Волнующемуся пленнику Гхатоткача объяснил, что пока ему волноваться нечего – сначала его отец перебьет других своих кузенов, которые теперь отсюда никуда не денутся, потом в программе какая-то мутка с волосами, и только потом очередь дойдет до Дурьодханы.


Наконец, туда доехали первые «лица» белых, оценили обстановку и, конечно, отметили, что у Гхатоткачи всё получилось в лучшем виде - хастинапурских воинов там полегло немеряно. Гхатоткача сказал Бхиме, что никто из «красных» отсюда точно не сбежал, но, возможно, кого-то из братьев Дурьодханы он уже случайно растоптал или сжег – и пусть отец его извинит, если из-за этого он теперь не сможет выполнить свою клятву в полном объеме.


Дхриштадьюмна решил, что в компании Гхатоткачи у Бхимы с этой стороны достаточно воинов, чтобы забрать в плен всех братьев Дурьодханы, поэтому он и всё остальное командование поехали вглубь своего лагеря организовывать там контратаку на войска Дроны.

***
Однако Гхатоткача ошибся, когда сказал, что никто из «красных» не смог пройти через его магический ракшасский огонь. Одному великому воину это всё же удалось – это был царь мадры Шалья. Он прискакал к Дроне, рядом с которым были Карна и Ашваттхама, и стал там ругаться по поводу того, что хастинапурской армией командуют одни бараны, раз решили нападать ночью на тех, у кого в союзниках ракшасы – и из-за этого всё войско его царства уже перетоптано сыном Бхимы, а Дурьодхана в плену, и скоро все его братья будут там же и Бхима расправится с ними, так что самое разумное, что теперь может сделать Дрона – немедленно отступить и так спасти хотя бы ту часть якобы непобедимой «красной» армии, которая сейчас здесь.
Дрона действительно уже почувствовал, что «белые» на этом крае как-то смогли сгруппироваться и подтянуть силы из других частей своего лагеря – и это неспроста. Теперь, услышав информацию Шальи, он сказал, что тот говорит правильно – «красные» сейчас должны отступить и вернуться в лагерь, а поскольку Дурьодхана попал в плен, то войне, собственно, конец, и первые лица «белых» вскоре к ним приедут принимать капитуляцию.
Но Ашваттхама сказал, что если Бхима там занят тем, что ловит и показательно убивает братьев Дурьодханы, то они должны не отступить, а оперативно переместиться туда и спасти хотя бы Дурьодхану - у них троих есть божественное оружие, которым они смогут убить ракшаса.
Карна к этому предложению как-то не подключился – должно быть, он не очень хотел снова возвращаться в лагерь убийцей внука Кунти, да еще и того, который, как он знал, ей особенно дорог, несмотря на извращенное происхождение.


Шалья снова заговорил про баранов, которым хочется воевать до последнего «красного». Этот спич Дрона быстро прекратил, еще раз согласившись с тем, что сейчас их войскам надо возвращаться в лагерь, и скомандовал отступление.
Ашваттхама немедленно перешел к своим обычным угрозам насчет того, что если отец воюет тут за своих любимых Пандавов и надумал «сдать» им Дурьодхану, просто ничего сейчас не делая, то он один поедет туда, и ему хватит собственного урана оружия, чтобы победить ракшаса.
Вдруг они увидели, как к ним приближается колесница Арджуны.




Карна сразу сказал Ашваттхаме, что тому не стоит нарушать приказ главнокомандующего о прекращении боевых действий, а спасать Дурьодхану от ракшаса поедет один Карна – он не связан с Дроной присягой, и у него тоже есть уран подходящее оружие.
Ашваттхама ответил, что нет – Арджуна сам едет к ним, так что пусть Карна лучше останется здесь и убьет своего врага номер один безотказной стрелой, как и хотел Дурьодхана, а спасать друга от ракшаса поедет он.
Дрона тут же сказал, что ни в коем случае никакой безотказной стрелы в Арджуну – они все поедут спасать Дурьодхану, но только их уран оружие не возьмет ракшаса с его ночной магией, и у них есть только одна возможность убить его – безотказная стрела.
Все «красные» спешно уехали оттуда под возмущения Шальи, что кругом одни бараны.

***
Видимо, из-за случившегося с Абхиманью предсмертные муки братьев Дурьодханы стали дольше по сравнению с убитыми ранее – и хоть точно не прозвучало, сколько именно Бхима успел их убить, когда «красные» под командованием Дроны подошли туда, но человек 25-30 были точно еще живы.
Гхатоткача сидел рядышком, чтобы Дурьодхане, крепко зажатому в его кулаке, было лучше видно, как Бхима выполняет то, что обещал кузену в 215-й серии.
Первым там появился Карна. Сначала он с помощью лучного волшебства сковал Бхиму цепью, которая от попыток порвать ее сжималась еще сильнее – в надежде, что Бхиме хватит ума не рыпаться, а спокойно лежать, пока сюда приедет тот единственный у «белых», кому по волшебству такую цепь уничтожить, то есть Арджуна. Надежды, впрочем, оказались напрасными – и какой-то из братьев Дурьодханы, который в тот момент был у Бхимы в руках, вскоре умер от этой цепи.
Затем Карна стал заряжать стрелу в своем луке мантрой безотказности.






В это время войска Дроны бросились на «белых», чтобы освободить еще живых братьев Дурьодханы и всех остальных «красных», которые сдались в плен, не дожидаясь, пока их растопчет или сожжет ракшас. Гхатоткача хотел встать, но тут к нему прилетела безотказная стрела. Он сразу ощутил, что это уже не «муха», а что-то реально смертельное, и выпустил Дурьодхану из своего кулака*. После этого он все-таки поднялся во весь свой исполинский рост...


...и упал на войска Дроны.


Так под его весом погибло еще много «красных».
Бхима, кстати, увидев, что Карна выпустил в Гхатоткачу безотказную стрелу, разорвал волшебную цепь – таки не зря он 12 лет терпел троллинг тренера из спецназа и его вредную обезьянку, - но, разумеется, и эта мама-медведица никак не смогла помочь сыну.
Как только Дроне удалось освободить всех пленных «красных», он дал команду возвращаться в лагерь.
Дурьодхана возвращался туда в колеснице Карны и благодарил товарища за его оперативное вмешательство - он остался жив, а война не закончена, и убить своего врага номер один Карна еще сможет, причем за счет лучного мастерства, как тот всегда и хотел.
Карне снова удалось не нарушить своего обещания Кунти, и снова он возвращался в лагерь убийцей ее внука – на этот раз того, который был ей особенно дорог, несмотря на извращенное происхождение.

*Вообще-то Гхатоткача мог еще успеть задушить Дурьодхану, однако, наверное, с его стороны это была дань уважения к отцу и его обещаниям, которые тот дал по поводу своего врага.

***
Бхима приехал к своим с телом Гхатоткачи – как только тот умер, то магия перестала действовать, и его тело приняло свои обычные размеры. Все, конечно, были расстроены, но высказали над покойным много благодарностей за то, что им сегодня удалось не просто избежать поражения, а, похоже, приобрести над противником численное преимущество. Кришна ко всему еще добавил, что у Карны больше нет безотказной стрелы, и ничто теперь не помешает Арджуне выполнить клятву, данную на игре в кости.

***
Из-за форс-мажора сегодняшнего вечера «белые» решили перенести военный совет на предрассветное время, а пока разойтись по своим спальным шатрам. Но у Кришны там очень быстро возник Арджуна с тем, что слова друга о безотказной стреле не дают ему заснуть – неужели Кришна закрыл солнце для того, чтобы спровоцировать «красных» на ночную атаку и в ней лишить Карну этого супероружия, подставив под него Гхатоткачу?
Кришна не стал отпираться, а улыбнулся и признал себя великим комбинатором сказал, что где-то так и есть – теперь Арджуна может атаковать Карну без риска для жизни.
Тогда Арджуна возмутился, что, мол, он, когда говорил, что Кришна его главная защита от этой стрелы, не имел в виду, что от стрел, предназначенных ему, будут умирать другие! – как другу могло прийти в голову защищать его жизнь такой ценой!!!
Кришна ответил, что это не цена жизни Арджуны, а цена гибели Карны - если не Арджуна, то кто?

@темы: Кришна, Карна, жесткая серия, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 234

Бхима вызывает Гхатоткачу

Пока Дрона по-новой строил хастинапурские войска для внезапного нападения на лагерь «белых», Дурьодхана сказал Карне, что, кроме безотказного выстрела, у товарища есть еще задание: тот прекрасно знает, что Дроне по-настоящему доверять нельзя - гуру, по большому счету, воюет тут за Пандавов, и сейчас, ясное дело, тоже надеется на то, что возьмет Юдхиштхиру в плен и войне конец; Арджуна к тому времени, конечно, будет уже мертвый благодаря Карне и его стреле, а вот остальные братья Юдхиштхиры после признания поражения смогут спокойненько уйти в лес живыми-здоровыми; да и за жизнь Юдхиштхиры Дрона потом публично попросит у царя, и его отцу будет некомильфо отказать главнокомандующему, который привел его армию к победе и сам же взял Юдхиштхиру в плен. В общем, Дурьодхана сказал Карне, чтобы тот во что бы то ни стало помешал такому сценарию от Дроны и итогом этой ночной операции стала смерть всех пятерых их врагов!
Шакуни присутствовал там же и был в сомнениях по поводу того, с чем связано полное отсутствие энтузиазма на лице у слушающего это Карны – просто с общей дхармичной глупостью, или это Кунти уже успела навнушать ему что-то вредное насчет долга по отношению к ней и ее сыновьям.

***
Наконец непобедимая «красная» армия второй раз за сегодня вышла из своего лагеря. Шакуни не присоединился ни к той части, которой командовал Дрона и где был Карна, ни к той части, которой командовал Дурьодхана и где были все его братья, а вместе с несколькими военачальниками царства Синдху поехал в место для кремации, чтобы всё-таки немного постоять у погребального костра Джаядратхи, а потом забрать его пепел – и так полностью исключить у Пандавов какие-то подозрения из-за того, что никто из «красных» там не объявился.

***
В месте для кремации погребальный обряд для сына проводил, конечно, Арджуна.
















После того как загорелся погребальный костер Абхиманью, подожгли и стоящий рядом «шалаш» с телом Джаядратхи. Арджуна отошел к Кришне, возле которого стояла Кришни.





Для меня это выглядит на грани невероятного, но даже на кремацию Абхиманью Кришна не захотел переодеться в траурное.

Объявился Шакуни с людьми из царства Синдху. Не то чтобы в этом было что-то удивительное, но Кришна сразу заинтересовался...


...и ушел к Шакуни. Арджуна, оставшись без моральной поддержки друга, тут же залил слезами Кришни и получил всё ее сочувственное внимание, которое до этого она оказывала Кришне.
Когда Кришна приблизился, то Шакуни прошипел, указывая на костер с Джаядратхой, что на этом месте должен был быть Арджуна, но Кришна возмутительным читерством спас своего друга.


Кришна несмотря на то, что дело было в скорбном месте при скорбных обстоятельствах, включил веселого тролля и напомнил Шакуни, что обо всём уже не раз предупреждал – они тут меряются обманом, и то ли еще будет; однако Шакуни, видимо, по зубам читерство только на поле игры в кости, но не на поле боя, а Кришна тут воюет за справедливость, поэтому непобедимой «красной» армии лучше сейчас же признать поражение. Шакуни ответил, что если бы Кришне и вправду была так дорога справедливость, то как бы он ни ущемился проигрышем Юдхиштхиры, а всё равно не допустил бы этой всебхаратской ядерной войны, однако выиграть у него в кости Кришне, видимо, не по зубам. Кришна сказал, что ему вовсе не слабО померяться с Шакуни обманом и за игровым полем, но только он не может поставить себя, поскольку в случае проигрыша станет рабом Шакуни, а он обещал Пандавам, что в войне будет поддерживать их сторону, однако он может поставить свою жизнь – ему и в погребальный костер войти не слабО, если Шакуни вдруг случайно у него выиграет.


Пока Шакуни соображал, в чем тут может быть подвох, Кришна сказал, что хорошо бы эту идею реализовать прямо сейчас – Шакуни поедет с ними в лагерь «белых», где они сыграют в кости.
Шакуни, конечно, запереживал, что Кришна что-то знает о нынешнем нападении «красных», то есть оно может оказаться не таким уж внезапным. И, само собой, ему вовсе не хотелось быть с Пандавами тогда, когда еще и они об этом узнают, и стать их заложником.
Короче, Шакуни сказал, что он не поедет - если он и будет играть с Кришной, то только своими костями, а сейчас у него их при себе нет.
Кришна еще немного потроллил Шакуни – мол, я думал, что вы с ними никогда не разлучаетесь. Но потом он сказал, что в таком случае он готов ехать в лагерь «красных» и играть теми костями, о которых наслышана вся Бхарата и которые Шакуни, вроде бы, сделал из праха своего отца.
Идея о том, что Кришны не будет с Пандавами тогда, когда они узнают о нынешнем внезапном нападении «красных», понравилась Шакуни гораздо больше. Он поулыбался Кришне и сказал, что, конечно, он приглашает сейчас Кришну в свой шатер на игру. Тот ответил, что вообще-то как бы ни был Шакуни безосновательно уверен в своем выигрыше, но хоть из вежливости мог бы поинтересоваться, принимая это предложение, что Кришна хочет получить, если Шакуни не выиграет. Шакуни сказал, что разве Кришна не имел в виду игру с равноценными ставками – проигравший должен войти в погребальный костер? Кришна ответил, что в таком случае ставки вообще-то будут неравноценны – смерть сейчас Шакуни не имеет для него той же ценности, как его смерть сейчас для Шакуни; да у и Шакуни нет ничего такого, что он хотел бы так, как Шакуни хотел бы его немедленной смерти, но неравноценность ставок его устраивает, и если Шакуни не выиграет, то он заберет себе эти знаменитые игральные кости - в самом деле, какую ценность они могут представлять для Шакуни после того, как у них не получится привести хозяина к победе на игровом поле?
Шакуни возмутился: это, может, у Юдхиштхиры нет ничего святого – ведь нарушение дхармы ему, как оказалось, тоже вполне ок, когда в его войске это делает не лично он, а кто-то другой, не говоря уже о его адхармичном браке,...


...но не у Шакуни - он сам сделал эти игральные кости из праха покойного царя Субалы и, даже будучи полностью уверенным в своей победе, никогда не оскорбит память отца, поставив их на кон!
Кришна возразил, что вообще-то у Юдхиштхиры к сожалению есть святое, и Шакуни этим на той игре в кости даже воспользовался – он никогда не говорит неправды. Потом Кришна добавил, что раз Шакуни не согласен с его условиями, то значит, игры не будет, но вдруг Шакуни передумает, то может позвать его в гости.

***
Дрона по-тихому довел свои части непобедимой «красной» армии до лагеря «белых» и дал команду атаковать его такими вот горящими снарядами.


Первые лица «белых» как раз были на пути в свой лагерь с места для кремации, когда один шальной снаряд залетел в их сторону, попал в колесницу Вираты,...


...и тот погиб.
Возможно, что снаряд был вовсе не шальной, а специально посланный туда Дроной, чтобы сделать это внезапное нападение не совсем уж внезапным для Пандавов и чтобы они передумали возвращаться в свой лагерь со стороны места для кремации. Если это было так, то произошло, наверное, именно то, на что рассчитывал Дрона: когда все убедились, что Вирата безвозвратно мертв,…


…то Арджуна сказал, что это «красные», мстя за сегодняшнее читерство с закатом, решили нарушить правила и атаковать их ночью, и если они напали с той стороны, то ему и остальным надо как можно быстрее зайти в лагерь с другой стороны, чтобы там организовать оборону; кроме того Арджуна может запустить кое-что – в ночном небе Дрона его вряд ли разглядит, и с тех позиций это можно сделать так, чтобы среди их воинов потери были минимальны, а вот напавшие «красные» помрут все.
Но, конечно, положение было очень критическое, потому что и Дрона ведь мог в любую минуту запустить невидимое Арджуне в ночном небе кое-что, которое уничтожит армию Пандавов и им придется признать поражение.

***
Итак, все первые лица «белых», кроме Кришни, которую под защитой сыновей отправили вместе с телом Вираты назад в место для кремации, поехали на противоположную сторону своего лагеря. По дороге они встретили каких-то воинов из своей армии, которые скакали с той стороны лагеря в место для кремации, чтобы сообщить Дхриштадьюмне о том, что на них внезапно напал Дурьодхана с войсками своих братьев.
Кришна сказал, что если там Дурьодхана, то надо ехать именно туда, чтобы взять его в плен – и войне конец. Однако было же понятно, что так просто это не получится – для начала надо перебить войско, с которым Дурьодхана пришел на ту сторону лагеря «белых», и учитывая внезапность нападения и численное преимущество «красных», а также риски, связанные с ядерным божественным оружием Дроны, это казалось практически безнадежной для Пандавов затеей.
Тогда Кришна сказал, что нужно воспользоваться тем планом, от которого им пришлось отказаться еще перед войной после обсуждения ее правил с «красными» - Бхима должен сейчас вызвать своего сына Гхатоткачу вместе с его ракшасами, чтобы они помогли им перебить войска Дурьодханы и взять его в плен.
План был принят на «ура», но не всеми. Юдхиштхира категорично заявил, что это не годится – он тогда железно пообещал, что ракшасы не будут воевать на их стороне.




На Юдхиштхиру укоризненно посмотрели со всех сторон, однако это не помогло, и Кришна сказал, что «красные», напав на их лагерь ночью, нарушили правила, о которых тогда договорились – поэтому для того, чтобы нейтрализовать это нарушение, Юдхиштхира тоже может себе позволить отказ от тех соглашений.
Юдхиштхира сказал, что участие ракшасов в человеческой войне это не просто нарушение тех соглашений, а в принципе адхарма, так что план Кришны категорически не годится. Не исключено, что в данном случае категоричность была связана еще и с тем, что Юдхиштхира недавно услышал от Шакуни сомнения в том, что для него дхарма форева, и обвинения в том, что ради победы он разрешает своим воинам нарушать ее.




Теперь на Юдхиштхиру не только укоризненно посмотрели со всех сторон, но с некоторых даже мягко наехали, однако это тоже не помогло, и Кришна сказал, что если сын воюет за отца, то это не может быть адхармой, поэтому если Юдхиштхира так принципиально против вмешательства сейчас ракшасов Гхатоткачи, то надо позвать сюда хотя бы одного Гхатоткачу, поскольку в ночное время магия ракшасов усиливается во много раз, и, возможно, его и без других ракшасов будет достаточно, чтобы результативно помочь им перебить «красных» и взять Дурьодхану в плен.
На это Юдхиштхира согласился. Бхима, который с 95-й серии, где он стал отцом Гхатоткачи, не терял связь с сыном с помощью ракшасского волшебства, которому его тогда же и обучили, сказал, что, конечно, одного Гхатоткачи будет достаточно для того, чтобы перебить здесь всех «красных» - это же не просто какой-то ракшас, а его сын!
Бхима немедленно воспользовался волшебством для связи с сыном, и вскоре тот возник из воздуха – по правде говоря, он мало чем отличался от того Гхатоткачи, которого мы видели в той же 95-й серии, когда он появился на свет, ведь его тогда с помощью ракшасской репродуктивной магии сразу сделали взрослым.

Если сравнивать Гхатоткачу с его соплеменниками, которых мы видели в тех сериях, когда Пандавы и Кунти жили в ракшасском лесу, то по крайней мере внешне в нем куда больше человеческого.

Гхатоткача узнал, в чем проблема у его родных и, разумеется, согласился им помочь, причем Бхима попросил сына не только взять Дурьодхану в плен, а еще и не дать убежать оттуда никому из «красных» - чтобы Дурьодхана, прежде чем сам умрет сегодня мучительной смертью, увидел, как Бхима убьет его оставшихся братьев и как Кришни вымоет волосы в крови Духшасаны.
Гхатоткача сказал, что понял задачу, эпично увеличился в размерах и гигантскими шагами, быстро оставив Пандавов далеко позади, направился в ту сторону, где Дурьодхана с войсками его братьев атаковали лагерь «белых».

@темы: Кришна, Карна, Кришни, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 233

День 14. Преждевременный закат

Перед самым рассветом 14-го дня обе армии встроились на поле боя, и Дрона уже взялся за раковину, которой он трубил о начале боевых действий. Там же были Дурьодхана, Карна и Джаядратха. Дурьодхана напомнил Дроне, в чем его задача на сегодня – не допустить, чтобы Арджуна прорвался к ним сюда раньше предзакатных сумерек, но потом пропустить его. Дальше Дурьодхана напомнил Карне, в чем его задача на сегодня – когда Арджуна окажется здесь, то вызвать его на поединок и до самого заката меряться с ним лучным волшебством, не позволив ему таким образом атаковать Джаядратху. В общем, идея Дурьодханы оказалась несколько шире того, что было озвучено в прошлой серии, то есть того, что Джаядратху сегодня надо защитить от Арджуны, и тот, исполняя данную вчера клятву, сам после заката войдет в погребальный костер. Дурьодхана еще захотел дополнительного эффекта: чтобы Арджуна всё это ощутил как то, что только невозможность превзойти Карну в лучном мастерстве помешала ему добраться до Джаядратхи, и в погребальный костер он входил с мыслью, что не он, а его враг номер один лучший лучник в Бхарате - и обещание его убить Арджуна не смог выполнить точно так же, как обещание убить Джаядратху. Дурьодхана всячески представлял свой план Карне как то, что так у товарища всё равно будет возможность всемдоказать свое лучное превосходство над Арджуной - просто в данном случае ему нужно не убить или победить своего врага номер один, а сдержать маму-медведицу до заката - но остановить великого воина в ярости само по себе подвиг, и у него нет сомнений, что Карна справится, - а после заката Арджуна покончит с собой и так признает свое поражение и превосходство Карны. Тот воспринял идею вполне позитивно, но вовсе не потому, что ему была лестна вера товарища в его лучное мастерство или забота о его славе и престиже. Для Карны эта идея означала, что сегодня от него требуется всего-то практически весь световой день простоять у Джаядратхи без риска получить приказ убить кого-то из Пандавов или других родственников Кунти, а в конце этого дня немного и без смертельного исхода для Арджуны померяться с ним луком.
А вот Дрона идею воспринимал совсем не позитивно, а указал Дурьодхане, что так они и сегодня вместо решения естественной задачи о победе и окончании войны как можно быстрее будут страдать фигней использовать армию для какого-то фарса, а он на такое не подписывался. Дурьдхана напомнил учителю, что это его война, целью которой является убить всех его врагов, то есть Пандавов, и гуру должен командовать армией исходя из этой цели – благодаря такому плану Арджуну сегодня ждет смерть, а с остальными Пандавами будет покончено в последующие дни, но перед этим они постоят у погребального костра не только Абхиманью, но и своего дорогого брата.
Дрона всё это послушал и протрубил в раковину.

***
Дальше пошло обычное рубилово, но в этой серии оно было сосредоточено на Арджуне – как мама-медведица крушила там всё подряд. Впрочем, результаты этого крушения были далеки от желаемых, и никакого серьезного продвижения в ту сторону, где находился Джаядратха, не было, потому что время от времени над полем боя появлялось кое-что от Дроны,…


…и Арджуне приходилось серьезно отвлекаться на эти штуки, чтобы выкидывать их за пределы Курукшетры. Время шло, и Арджуна всё чаще и чаще поглядывал на солнце.

***
Наконец, подошло то время, когда по плану Дурьодханы Дроне полагалось пропустить Арджуну к Карне. Однако перед этим гуру сделал попытку как-то спасти любимого ученика – он подъехал к нему, но Арджуна, завидев учителя, сразу заявил, что его цель сегодня это Джаядратха и с Дроной он сражаться не будет. Эти слова Арджуна подкрепил стрелой, которая выбила лук из рук Дроны, и сказал Кришне уезжать оттуда.
Дрона вдогонку крикнул ученику, что как бы ни сложилось сегодня, но Арджуне надо отказаться от своей клятвы: благословение отца Джаядратхи сделало тело его сына, кроме головы, неузявимым для насильственной смерти, но даже если Арджуна доберется до Джаядратхи и своей стрелой снесет ему голову, то превратится в пепел без всякого погребального костра, потому что так отец Джаядратхи проклял того, из-за кого мертвая голова его сына окажется на земле.
Арджуна в прошлой серии уже знал от братьев, что Джаядратха аскезил Шиве в той обители рядышком, где живет его отец, но услышанное от гуру было новой информацией. Арджуна, впрочем, сказал Дроне, что Джаядратху сегодня не спасет от него ни одно проклятие или благословение, а он тру-кшатрий и от своей клятвы никогда не откажется.
Дрона скрылся из вида, а Арджуна в очередной раз взглянул на солнце.


И тут Арджуна огреб от Кришны суровую мораль о том, что раздача неадекватных клятв это прямо болезнь эпохи, при том что с выполнением простых естественных обещаний типа защитить свою жену возникают проблемы; и сколько раз он говорил другу, что клятвы зло, - и не просто говорил, но и приводил соответствующие примеры из его же семьи, но тот всё равно вступил. Арджуна сначала эмоционально выдал, что если ради мести за смерть сына ему нужно пожертвовать собой, то он так и сделает, потому что зачем ему жить, если Абхиманью останется неотомщенным?! – нет, сегодня его никто не остановит, и Джаядратха будет наказан! Кришна риторически спросил, при чем тут движение солнца по небу, которое от Арджуны никак не зависит и которое сегодня тоже никто не остановит; друг вместо того, чтобы сейчас исполнять свой долг в этой войне за справедливость и делать всё, что от него зависит, для победы над ее реальными врагами, этой идиотской клятвой сделал в своей голове врагом мироздание и его законы, постоянно думает про закат, и стрелы с «горы К.» летят куда попало...
Мама-медведица притихла, и Арджуна ответил, что он и за справедливость готов, конечно, пожертвовать своей жизнью. Однако Кришна не унимался и сказал ему, что одно дело погибнуть за справедливость, другое дело – получить премию Дарвина из-за собственной глупости. На это Арджуне пришлось сказать то, что он обычно говорил в тех случаях, когда он оказывался слишком несовершенным для своего великого друга: он полностью доверяет Кришне и знает, что тот устроит всё самым правильным образом, но если друг считает, что он недостоин воевать за справедливость, то ему тем более незачем жить, и сегодня он встретит свою смерть.


***
Потом дела у Арджуны пошли гораздо лучше – он, правда, не знал, что всё это неспроста и спланировано, - и хоть закат был близко,…


…но и Джаядратха уже был в досягаемости для поединка.
Вдруг путь к Джаядратхе Арджуне преградил Карна, но он получил те же слова, что и Дрона – мол, сначала Джаядратха. Карна, однако, выпустил в Арджуну стрелу. Арджуна от нее просто уклонился, но в ответ от всей материнской медвежьей души жахнул волшебством по колеснице Карны.
Карна, как и положено великому воину, не дал застать себя таким врасплох, а из загоревшейся колесницы благополучно выпрыгнул вместе со своим луком,...


...но взрыв получился серьезный – какое-то время вокруг ничего не было видно. Когда всё более-менее улеглось, то оказалось, что закат уже состоялся, и солнца на небе больше нет. Тут же раковина Дроны подтвердила, что боевые действия на сегодня окончились.
Арджуна совсем не предполагал, что взрыв вышел таким нерасчетным и из-за него оказалось потеряно столько ценного времени,...


...но теперь он уже не мог убить Джаядратху. Арджуна сказал Кришне, что, значит, так и должно быть – может, клятвы и зло, но он не сумел сегодня отомстить за сына, и жить больше не хочет.
Дурьодхана, само собой, был несказанно доволен, что его план так прекрасно удался.


Джаядратха на радостях, что опасность миновала, сошел со своей колесницы и подошел к Арджуне со всякими насмешками насчет того, что тот ничего не смог из того, чем грозился вчера.


Дурьодхана со своей колесницы тоже подключился к этому троллингу – и довольно долго рассказывал Арджуне, что тот лох «красные» сегодня обязательно придут постоять у его погребального костра, где тот сгорит вместе со своими сомнительными лучными и полководческими способностями и прочими надеждами его братьев на победу. Карна, поднявшись после потери колесницы, молча стоял там невдалеке.
Всё это было не только долго, но и, конечно, очень неприятно для Арджуны.


И вдруг на небе появилось солнце – точнее, его небольшой предзакатный краешек. Оказалось, что во время взрыва Кришна его как-то по-тихому закрыл своей Сударшаной-чакрой,...


...а сейчас открыл.












Теперь уже Кришна кивнул Арджуне в сторону солнца и сказал, что у друга еще есть достаточно времени для того, чтобы выстрелом снести Джаядратхе голову. Джаядратха понял, что попал, и стал кричать Арджуне, уже заряжающего Гандиву стрелой с мантрой,...


...что если тот хочет жить, то должен отказаться и от своей самоубийственной клятвы, и от такого выстрела, потому что проклятие его отца сейчас превратит Арджуну в пепел без всякого погребального костра.


Пока мантра дозревала в Гандиве, Арджуна сказал Джаядратхе, что его отец, как и полагается отшельнику, сейчас должен быть в вечерней медитации, а у Арджуны есть супер-стрела от Шивы, которая доставит голову Джаядратхи прямо его отцу на колени – и так сбудется это проклятие, превратив его отца в пепел.
Супер-стрела полетела в Джаядратху, оторвала ему голову...




...и со световой скоростью унесла ее куда-то за пределы видимости.
Тем не менее, нам показали, что всё получилось так, как только что рассказал Арджуна: медитирующий отец Джаядратхи,...


...когда почувствовал, как что-то сверху свалилось ему на колени,...


...вскочил на ноги,...


...и так мертвая голова сына оказалась на земле, а его отец тут же сгорел.

Поскольку Джаядратха, разумеется, больше в истории не появится, то хочу отметить, что хоть он и был совершенно эпизодическим героем, однако роль у него яркая; мне очень жаль, что создатели сериала не захотели где-то в районе 72-й серии показать, как Дурьодхана договаривался с ним о браке Духшалы, и это осталось темой для фанфика.

Арджуна, понятное дело, остался жив-здоров, и Кришна всем сказал, что отца Джаядратхи больше нет. Солнце к тому времени закатилось за горизонт уже по-настоящему.
Дурьодхана стал орать, что Кришна ради того, чтобы сейчас спасти своего Арджуну от гарантированной смерти, устроил ложный закат - но это никакая не честная победа, а возмутительное читерство!!!


Арджуна, показывая Дурьодхане на обезглавленное тело Джаядратхи, покричал в ответ, что продолжение следует - никто из убийц его сына не уйдет от возмездия, и вообще все тут утонут в крови, как он и обещал еще на игре в кости,...


...а труп он им, конечно, не отдаст - всё будет так, как он сказал вчера: Джаядратху кремируют без всяких царских и военных почестей рядом с телом Абхиманью, но «красные» могут прийти и постоять рядом, а потом забрать пепел родственника.

***
Но «красные» не пошли стоять рядом с погребальным костром Джаядратхи, а собрались на военный совет,...


...где у Дурьодханы была мега-истерика.


Он продолжал возмущаться, что это было со стороны Кришны невиданное читерство, и «белым» не должно сойти это с рук так, как сошел вчерашний беспредел, который устроили здесь Арджуна с братьями. Шакуни тоже много шипел в паузах, что происходит как раз то, из-за чего он так и боялся присутствия Кришны на поле боя.


Отдельно очень сильно от Дурьодханы досталось Карне: когда Кришна открыл солнце, то за время, что Арджуна целился в Джаядратху, Карна мог успеть запустить десять безотказных стрел – и где?!!! - почему Карна просто стоял и смотрел на Арджуну, вместо того чтобы использовать против него свое оружие, и сейчас в погребальном костре горит не Арджуна, а Джаядратха?!


Карна в свое оправдание бормотал что-то невнятное о том, что для безотказного выстрела он должен стоять прямо напротив врага, а сегодня там стоял Джаядратха.


В итоге Дурьодхана сказал, что за такое ответ Пандавам должен прилететь немедленно – пока они вместе с прочими первыми лицами «белых» стоят у погребального костра Абхиманью, непобедимая «красная» армия внезапно нападет на вражеский лагерь: в конце концов, у войска Хастинапура численное преимущество над противником, и, застав его врасплох во время отдыха - да еще и без его основных носителей полководческих способностей, - «красные» сейчас смогут уничтожить всю армию Пандавов. Дурьодхана захотел, чтобы их войска напали на лагерь «белых» с двух сторон – со стороны места для кремации под командованием Дроны и с противоположной стороны под командованием самого Дурьодханы. Для Карны у Дурьодханы был особый приказ: ехать с Дроной, и как только Пандавы, возвращаясь с кремации, покажутся там, то первым делом встать прямо напротив Арджуны и безотказной стрелой убить его - потому что по-хорошему Арджуна уже сейчас должен был быть мертвым!


Дрона сказал, что сражаться в ночное время это нарушение правил,...


...а он на такое не подписывался.
Карна тоже очень горячо выступил против - как бы там ни было сегодня с Кришной, солнцем и Сударшаной-чакрой, а им надо оставаться в рамках прошлых договоренностей и дхармы...


...и позволить их воинам теперь отдыхать, а самим сейчас придумать, как завтра взять реванш за сегодняшнее читерство с закатом.
Но градус истерики от этих возражений только возрос. Дурьодхана поорал, что тут все должны исполнять его приказы с первого раза и без напоминаний, что это их воинский долг,...


...а если им не дхармично сражаться без солнца, то пусть считают, что оно на небе – просто его Кришна своей Сударшаной-чакрой закрыл!

@темы: Кришна, Карна, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 232

Клятва Арджуны

Кришна и Арджуна вернулись в лагерь. Когда Кришна ставил колесницу куда обычно, то есть рядом с колесницами остальных Пандавов, Арджуна заметил, что колесницы Юдхиштхиры там нет – и забеспокоился. Потом он увидел Бхиму и близнецов в слезах и вообще в очень печальном виде – и бросился к ним с вопросом, где старший брат. Накула ему ответил, что Юдхиштхира сразу с поля боя поехал в госпиталь, чтобы привезти сюда Кришни, потому что…
Тут Накула указал Арджуне туда, где лежало тело Абхиманью.




Конечно, сначала над телом сына было много отцовских слез и слов о том, как рано Абхиманью ушел из жизни.


Подошли братья Арджуны, и Бхима сказал ему, что они сегодня не защитили его сына – и чтобы брат простил их за это, если может.
Арджуна спросил, как это произошло – и братья рассказали ему про Джаядратху и данное ему Шивой благословение. Арджуна на первых порах воспринял это как то, что вина за всё случившееся лежит на нем - это был гнев Махадевы за стрелу с «горы К.», пущенную им в Бхишму.


Но Кришна, который, само собой, тоже подошел к телу племянника, сказал, что вот Арджуна тут точно ни при чем – его-то как раз Джаядратха не смог бы победить даже с благословением Шивы. После этих слов друга Арджуна внезапно пришел в сильную ярость и сказал, что вина за случившееся таки всё равно лежит на нем - когда-то он пощадил того, кто заслуживал смерти, а теперь, выходит, Абхиманью пришлось расстаться с жизнью из-за той ошибки отца, и это он должен просить прощения у братьев за то, что тогда не дал им казнить Джаядратху!


В общем, у Арджуны включилась мама-медведица – не то, чтобы это могло сейчас как-то помочь Абхиманью, но она всё равно включилась. Арджуна поорал, что должен немедленно отправить всех убийц своего сына на тот свет, и Джаядратху первым – потому что Джаядратху надо было убить еще тогда, когда он похитил Кришни!!!


Арджуна запрыгнул на лошадь и ускакал. Бхима и близнецы переглянулись – и быстро приняли решение скакать за братом, потому что если Арджуна сейчас устроит в лагере «красных» сеанс возмездия, то это однозначно будет нарушением правил войны, о которых они договорились раньше, а им ведь нужна в ней честная победа.
Короче, и они отправились к «красным».
Как только они скрылись из виду, туда заехала колесница Юдхиштхиры, в которой, кроме хозяина, была еще и переодетая в траурное Кришни. Судя по лицам обоих, они основательно залили друг друга слезами по дороге из госпиталя, но когда колесница остановилась, то Кришни, сходя с нее и оглядываясь по сторонам, все слезы вытерла. Конечно, она не увидела там того, кого искала, зато увидела Кришну, подошла к нему и спросила – где Арджуна?
Юдхиштхира слез не вытирал, но тоже подошел к Кришне, и тот рассказал про включившуюся маму-медведицу и братьев, поехавших ее выключать. Юдхиштхира, услышав такое, запереживал, что у братьев, когда они увидят мучителей Абхиманью, у самих повключаются медведи – и тоже решил скакать к «красным».
Кришни, оставшись только с другом, посмотрела на тело Абхиманью, но больше слез лить не стала – все они оставались в ее глазах, а она принялась соболезновать Кришне, потому что как бы трепетно ни относился к сыну Арджуна, однако тру-отцом парню был всё-таки дядя. В основном она говорила, что Абхиманью пожертвовал своей жизнью за справедливость и лучший мир, погиб как герой - и так славу обрел не только он, но и Кришна, который сделал из него такого смелого и отважного воина. Было заметно, что Кришна высоко оценил ее сочувствие. Он сказал: когда он говорил, что ради восстановления в обществе истинного значения дхармы нужно быть готовыми пожертвовать не только собой, но и всем, что дорого, он и себя имел в виду, конечно – так что он был готов к этому временному расставанию с племянником перед будущей встречей на том свете.

***
Арджуна прискакал к «красным». Вообще-то он не взял с собой никакого оружия, а только факел, но этого ему оказалось достаточно, чтобы смести со своей дороги всю охрану лагеря, которая пыталась его остановить.


Так он оказался перед тем шатром, где первые лица «красных» проводили свои военные советы. Сегодняшний совет должен был скоро начаться, и на него уже почти все собрались. Был там и Джаядратха, а не хватало только Дурьодханы и Карны. Дурьодхана, наверное, вообще всегда на совет немного опаздывал, чтобы точно быть последним, и таким образом представителю здесь царской власти не приходилось никого ждать, но Карны тоже пока еще не было.
Арджуна бросил факел в шатер,…


…и все собравшиеся первые лица быстро оказались снаружи.






Шакуни сказал Арджуне, что было договорено по ночам не сражаться. Арджуна крикнул, что приехал сюда не сражаться – здесь все трусы и подлецы, сражаться тут не с кем, и это к ним сейчас в его лице пришло возмездие за убийство Абхиманью.
Первым Арджуну попытался остановить Духшасана.


Потом Ашваттхама.


Потом Шакуни на пару с Шальей.


В отличие от Арджуны, все они были с оружием, но это им никак не помогло против мамы-медведицы.
Так перед Арджуной остались только Дрона и Джаядратха. Поскольку гуру не проявлял никаких намерений удерживать своего ученика, а просто смотрел на то, что он там творит, то Арджуна сразу бросился на Джаядратху.


Однако Дрона все-таки вмешался, но словесно – тоже напомнил Арджуне, что воевать после заката это нарушение правил. Тот рявкнул, что не хочет слышать от Дроны ни о каких правилах после того, что было с его сыном сегодня на Курукшетре, и он сейчас всех, кто мучил его сына, убьет – начиная с Джаядратхи!


После этого Джаядратха несколько раз получил от Арджуны кулаками по физиономии. Духшасана, Ашваттхама, Шалья и Шакуни поднялись на ноги и вчетвером все-таки смогли оторвать Арджуну от Джаядратхи.


Но ненадолго.




Появились Бхима и близнецы – и опасения Юдхиштхиры полностью оправдались. Братья увидели сегодняшних мучителей Абхиманью и то, как они пытаются спасти Джаядратху от Арджуны, и у них сразу повключались медведи, а все благие намерения были тут же забыты.






Дрона теперь уже всем сказал, что они дали слово не сражаться после заката, а отомстить можно и завтра на поле боя.


Но Бхима и близнецы ему сказали, что где он был со своими правилами сегодня – и сейчас их никто не остановит, а Дрону им теперь стыдно называть своим гуру. Тогда Дрона опять стал убеждать Арджуну прекратить – мол, за что тогда погиб Абхиманью, если из-за нынешнего беспредела Юдхиштхира не сможет доказать справедливость своих требований, а значит не сбудутся мечты его, Дроны, и Бхишмы о победе Пандавов?
Арджуна на это никак не реагировал, а продолжал душить Джаядратху.


Наконец, там появился Юдхиштхира, увидел Арджуну и братьев, сразу понял, что его опасения полностью оправдались,...


...подбежал к Арджуне и стал требовать, чтобы брат немедленно отпустил Джаядратху.


Арджуна сказал - ему плевать, что он там требует, а Джаядратха сейчас будет убит!
Юдхиштхира, конечно, не отстал от брата – в принципе, с теми же аргументами, что и Дрона: для мести надо всего-то подождать до завтра, а иначе Арджуна сделает жертву Абхиманью бессмысленной и всем придется идти в лес. В итоге, Арджуна послушался и отпустил Джаядратху.
Напоследок там появились Дурьодхана и Карна – они пришли вместе и, судя по всему, уже успели снять друг с друга все претензии насчет сегодняшнего.
Если у Арджуны от убеждений Юдхиштхиры мама-медведица слегка и поутихла, то от взгляда на Дурьодхану,...


...а особенно на Карну,...


...она там взревела с новой силой: Арджуна стал орать, что завтра он убьет Джаядратху,...


...и после заката его погребальный костер будет гореть рядом с костром Абхиманью, а если нет – то он клянется, что сам сгорит в этом костре!






***
Когда Пандавы вернулись в свой лагерь, то стараниями Кришны и Кришни тело Абхиманью было уже приготовлено для проводов в последний путь. У Бхимы и близнецов медведи сменились траурным настроением, а вот мама-медведица пока никуда не делась, и голосом, не предполагающим никаких возражений, Арджуна объявил, что погребальный обряд сына пройдет завтра - и рассказал о своей клятве не менее эмоционально, чем недавно давал ее у «красных».
Кришна и Кришни по-разному оценили услышанное, но друг выразил свое мнение только взглядом,...


…а Кришни подошла к Арджуне и очень так воодушевляюще сказала, что, конечно, у него всё получится – рядом с Абхиманью будет гореть костер Джаядратхи, потому что Арджуна же великий воин и сможет отомстить за сына. Потом она вытащила амулет и рассказала, что вчера Абхиманью потерял его в госпитале, но все предыдущие дни он приносил ему удачу – и сейчас она хочет повязать его Арджуне, чтобы амулет теперь приносил удачу ему, в том числе завтра с Джаядратхой.
И Кришни потянулась к плечу Арджуны повязывать амулет.
Но Арджуна воспринял эту идею очень негативно - он резко остановил Кришни, сверкнул на нее гневным взглядом и сказал, чтобы она прекратила: она же прекрасно знает, что он хочет видеть эти камни в ее брачной короне, и амулет с ними он носить не будет, но скоро они уничтожат всех их врагов, и она с Юдхиштхирой станет править Хастинапуром.
Кришни, видимо, совсем не ожидала такого отказа, и он обидел ее: она тоже посверкала на Арджуну глазами и сказала, что теперь, когда Абхиманью больше нет, она может не жертвовать своим счастьем ради политики – Хастинапур ей неинтересен, а брачную корону с этими камнями она носить не будет,…










…и если Арджуне не нужен этот амулет, то она повяжет его сейчас на плечо Абхиманью, который всегда ценил ее подарок – так пусть он завтра сгорит вместе с ним.
Кришни подошла к телу Абхиманью, но сделать ничего не успела, потому что к ней сразу подскочил Арджуна, отобрал амулет и потребовал, чтобы она приняла свое решение тогда, когда и обещала, то есть после их победы.


Они еще посверкали друг на друга гневными взглядами, но Кришни ничего не ответила, а убежала в колесницу и уехала оттуда.

***
В лагере «красных» для военного совета разбили новый шатер повышенной комфортности вместо сгоревшего.


На совете Джаядратха много фыркал насчет того, что Дурьодхане, конечно, выгодно завтра просто «сдать» его Арджуне – таким образом тот после его убийства из-за проклятия его отца без всякого погребального костра гарантированно превратится в пепел, но ему неинтересно отдавать свою жизнь за Дурьодхану – достаточно того, что за Хастинапур воюет его армия (дожили!), а его и так уже два раза чуть не убили из-за шурина.


В общем, Джаядратха хотел сейчас же уехать с Курукшетры. Дурьодхане явно не нравилось слушать это фырканье,...


...но зато ему очень нравилась идея, что Арджуна не сможет завтра добраться до Джаядратхи и вынужден будет, исполняя свою клятву, сам войти в погребальный костер. Поэтому он стал убеждать зятя остаться: всё равно от Арджуны он не убежит – тот пришел в такую ярость, что не отстанет и обязательно догонит его какой-то из своих высокоточных стрел, а если Джаядратха выйдет завтра на поле боя, то там его будет защищать вся непобедимая «красная» армия.
Джаядратха еще чуть пофыркал и убедился.

***

В конце серии показали, как Кришна приехал в госпиталь, нашел подругу в ее шатре и спросил у нее, когда Пандавы успели наступить ей на хвост что это было у тела Абхиманью.
Кришни заметно обрадовалась приезду друга, и вопрос ее нисколько не смутил, а скорее наоборот – было видно, что она сама жаждала что-то рассказать Кришне на этот счет. Ее рассказ показывали то флешбеками, то ее собственными словами.
Сначала Кришни сказала, что сегодня, когда она поняла, что Абхиманью потерял амулет, а потом узнала, что он с Пандавами попал в ловушку Дроны, то поехала в их полевой храм Шивы – Махадева же всегда дает быстрые и ясные ответы на вопросы, - и там, когда она открыла глаза после своей молитвы, ей показалось, что она не в палатке, а в совсем другом месте, и это было так реально, как будто Шива и вправду перенес ее туда…
Тут Кришна перебил подругу и спросил – он просила у Шивы ясный ответ, но на какой вопрос?
Кришни ответила, что она волновалась и по ходу задала Махадеве несколько вопросов о том, случайность ли то, что Абхиманью потерял амулет именно в тот день, когда на поле боя сложилась такая опасная для него ситуация, и о том, что если его жизнь сейчас под угрозой, то что она должна делать - и Шива чудесным образом смог ей быстро и ясно ответить не только на эти вопросы, но и на еще один, который у нее всё время в голове с того момента, как было договорено о браке Уттары и Абхиманью.
Кришна покивал головой и выразил готовность слушать, как у Махадевы это получилось. Кришни сказала, что после молитвы она как будто очутилась в сказочно красивом месте, которое, тем не менее, реально существует - она однажды случайно там побывала, и оно произвело на нее сильное впечатление, но Кришне она про это раньше не рассказывала, потому что до сих пор не было повода о нем вспомнить.
Затем Кришни рассказала, что когда друг после игры в кости повез ее в Панчал, то в его обществе всё произошедшее как-то легче воспринималось, но когда Кришна оставил ее там и уехал, то ее стали постоянно преследовать воспоминания о том, что с ней случилось в тронном зале Хастинапура, и ей приходилось всё время усилием воли прогонять их, чтобы не впадать в отчаяние, но это было тяжело, потому что не очень-то они и прогонялись. Короче, у нее была только надежда на то, что говорил Кришна – что прекрасные доктора лесного санатория приведут ее в чувство и вернут ей прежнюю радость жизни, хотя мысль о том, что ей придется жить там 12 лет, сама по себе, без всякой игры в кости, приводила ее в отчаяние. Когда она и брат уже выехали туда из Кампильи, то на первом привале они решили немного погулять в окрестностях и как-то совсем случайно забрели в очень красивое место, о котором, как ни странно, даже ее брат ничего не знал, хотя и прожил уже в Панчале подольше, чем Кришни. Это был потрясающей красоты водопад, высокий и мощный, и они с братом довольно долго там сидели, просто любуясь им – пожалуй, это было и есть самое красивое место, которое Кришни довелось видеть за свою жизнь. Когда они уже вернулись на свою стоянку, то Кришни вдруг поняла, что тогда, когда она смотрела на эту могучую природную красоту, на душе ей было так хорошо, как в основном всегда бывало раньше - без всяких волевых усилий игра в кости не лезла к ней в голову, и это ее очень порадовало, так что это место она запомнила не только из-за его живописности.
И вот сегодня после своей молитвы Шиве Кришни как будто снова оказалась в том месте – и там было точно так же потрясающе красиво, как тогда, когда она была у этого водопада с братом. Только теперь она стояла очень близко к его краю, но еще ближе – на самом краю – спиной к ней стоял какой-то незнакомый мужчина, но он сразу повернулся, как-то, видимо, почувствовав, что она появилась возле него и он больше там не один. Он был высокий, с мощным телосложением и очень красивый – однозначно, сегодня в самом красивом месте, в котором ей доводилось быть, она встретила самого красивого мужчину из тех, кого ей доводилось видеть, и первым впечатлением от его внешнего вида была мысль, что его тело проявляет силу и красоту их материального мира так же, как этот водопад. А еще, когда он повернулся к ней, она увидела на нем длинную гирлянду из крупных свежих лотосов, и Кришни, стоя рядом с ним, хорошо чувствовала их приятный аромат. Он смотрел на нее так, как будто точно знал, кто она такая – он улыбнулся ей, и по его глазам она поняла, что этот мужчина, которого она впервые увидела, не просто знаком с ней, а любит ее. Всё также улыбаясь ей и смотря на ее таким же теплым любящим взглядом, он снял с себя гирлянду и надел ей на шею, а потом поднял правую руку и благословил ее так, как никто никогда не благословлял ее – он пожелал ей победы. И он не опустил руку после этого, а протянул к ее голове и очень нежно положил пальцы на ее лоб – туда, где рисуют тилаку. От этого прикосновения ко лбу Кришни непроизвольно опустила глаза, и ей стало страшно, когда она увидела, на какой высоте они сейчас стоят и какая пропасть открывается прямо у нее под ногами. У нее закружилась голова – и на этом видение закончилось. Кришни поняла, что она сидит в их полевом храме и смотрит на лингам.
Дальше Кришни сказала другу, что Шива ответил на ее вопросы – Абхиманью никак невозможно было спасти сегодня от смерти, но его жертва может оказаться не напрасной не только в смысле победы над миром насилия, но и в смысле личного счастья самой Кришни: теперь ей уже не нужно становиться царицей Хастинапура для того, чтобы ребенок Уттары в будущем унаследовал трон, и сегодня она увидела, как выглядит тот мужчина, у которого есть смелость нарушать дхарму тогда, когда она перестает быть справедливостью, и который не стал бы просто смотреть, как над ней издеваются. Кришни была решительно настроена после победы и возврата себе Индрапрастхи поехать к тому водопаду, потому что не зря же Шива ей всё это показал - это его знак, что именно так ее судьба в виде тру-мужа найдет к ней дорогу, и, может быть, благодаря ему у нее даже получится еще испытать в своей жизни материнское сатори.
Кришна в задумчивости всё это выслушал и попросил подругу до конца войны больше ничего не спрашивать у Шивы и вообще в его храм не ходить – а если у нее еще будут вопросы, то пусть она задает их ему, и он обещает давать ответы быстро и ясно.
Кришни ответила, что если друг начнет давать ясные ответы, то это будет точно не он, но что не так с Шивой и с его сегодняшним знаком? – Махадева же может исполнить абсолютно любое желание и проложить судьбе дорогу даже там, где ей помешала ложная дхарма, ставшая средством для системного оправдания насилия, обмана и эксплуатации.
Кришна сказал, что подруга, разумеется, может делать то, что считает нужным, и ехать куда угодно, но только он же ей раньше объяснял, что с мужем, у которого есть смелость нарушать дхарму тогда, когда она перестает быть справедливостью, к сожалению, ничего не получится, и Шива не исполнит ее желание, а тот мужчина ведь не просто так стоял на краю пропасти – его уже нет.
Кришни поняла, что имеет в виду друг, и с ужасом спросила, почему так.
Кришна строго посмотрел на подругу и ответил быстро и суперясно – потому что непримиримость приносит скорбь.

@темы: Кришна, Карна, Шикханди-АУ, Кришни, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 231

День 13. Мучения Абхиманью

Серия полностью посвящена тому, как «красные» издевались над Абхиманью, как он стойко выносил все мучения, не прося пощады, и как Пандавы страдали, глядя на это, а Джаядратха, который их удерживал, наоборот, радовался, глядя на то, как они страдают.
Пандавы, конечно, не оставляли своих попыток убрать Джаядратху с дороги, но, само собой, они были безрезультатны, а тот время от времени напоминал, что им сегодня не удастся его победить, а значит, спасти своего племянника, и пусть они посмотрят на его смерть, на которую сами же его и отправили, и на то, через какие мучения он пройдет, прежде чем умереть – и в этом его, Джаядратхи, месть!




Теперь подробнее о том, как это, собственно, показывали.
Абхиманью вытащил стрелу, которой его ранил Карна в конце прошлой серии, однако пока он это делал, Шакуни, Ашваттхама и Духшасана выпустили в него еще несколько стрел, но парень и их смог вынуть из своего тела.
Пока это происходило, Дурьодхана опять высказал Дроне претензию, почему, мол, он не стреляет в Абхиманью? – или он забыл, что, став главнокомандующим армии Хастинапура, он обязан выполнять приказы того, кто здесь представляет царскую власть, то есть Дурьодханы?!




Дрона стал прицеливаться в Абхиманью, и теперь уже ему Пандавы закричали - гуру учил их, что на поле боя дары богов можно применять только для победы, но не для убийства, а сам, выходит, сегодня организовал своим божественным оружием такую подлость; и еще они, конечно, напомнили ему, что Абхиманью это сын его любимого ученика.
Но Дурьодхана продолжал настаивать, чтобы Дрона выполнил его приказ – и тот все-таки выстрелил.


Его стрела сбила Абхиманью с ног,...


...но и ее парень вытащил, поднялся и сказал, что он сын Арджуны и ученик Кришны – и убить его будет непросто.


После этого Абхиманью выпустил стрелу, которая попала Дроне в руку, следом еще три, которые сломали луки Шакуни, Ашваттхамы и Духшасаны, и еще одну в Дурьодхану – но тут он промахнулся.


Дрона на эти стрелы ничем не ответил. Сразу здесь напишу, что Дурьодхана больше не прессовал гуру до самого конца серии, и благодаря этому Дрона мог себе позволить дальше не принимать никакого активного участия в происходящем. Он вообще старался не смотреть в сторону Абхиманью, - а особенно в сторону Пандавов,...




...но время от времени ему всё же приходилось выпускать из своего лука что-то божественное туда, где «белые» пытались прорвать чакра-вьюху, чтобы помочь Пандавам.
А вот Карне так не повезло, как Дроне, и сейчас, после того как рядом с ухом Дурьодханы пролетела стрела, он приказал Карне оставить Абхиманью без оружия. Карна ответил, что тот сильно ранен – и стоит уже прекратить его страдания и убить. Дурьодхана сказал, что это пока и близко не страдания, а Карне хорошо бы на поле боя не просто выполнять его приказы, а еще и с первого раза и без напоминаний, что это его воинский долг.
Карна выпустил три стрелы подряд – одна сломала лук Абхиманью, вторая ранила его в ногу, от чего тот упал,...


...а третьей Карна взорвал колесницу Абхиманью, потому что там у парня, как обычно у колесничных воинов, было еще по несколько экземпляров различного оружия, однако теперь всё оно пришло в негодность вместе с его колесницей.
Вынув эту очередную ранившую его стрелу, Абхиманью встал с земли и вытащил меч, который был при нем. Тогда со своих колесниц к нему спустились Ашваттхама и Шакуни с мечами и Духшасана с булавой. Они напали на Абхиманью втроем, но тот с ними вполне успешно и резво сражался, несмотря на все уже полученные раны,...


...и даже в какой-то момент крикнул Дурьодхане, что если его будут атаковать только эти трое, то победа будет за ним.
Закончилось это тем, что Абхиманью расшвырял Шакуни и Ашваттхаму в разные стороны, а у оставшегося Духшасаны быстро выбил булаву и хотел его убить, но за это время Шакуни успел подняться, подойти к парню сзади и ранить его в бок. Абхиманью упал.
Тут Бхима закричал Дурьодхане, что готов прийти к нему без всякого оружия вместо Абхиманью – если кузен не трус и верит в свои силы, то должен принять этот вызов.


Дурьодхана это услышал,...


...но проигнорировал.


Там, куда упал Абхиманью, валялось колесо, отскочившее от его колесницы, когда в нее попала стрела Карны.


Парень снова вскочил на ноги и схватил это колесо.


Опять на него втроем бросились Ашваттхама, Шакуни и Духшасана со своим оружием – и произошло приблизительно то же самое, что было, когда Абхиманью сражался против них с мечом: с колесом у него тоже получилось расшвырять их в разные стороны,...






...и он собирался им ударить лежащего на земле Ашваттхаму,...


...но получил от Шакуни еще один удар в бок - на этот раз не мечом, а кинжалом.


Абхиманью таки бросил колесо в Ашваттхаму, но тот увернулся.


Теперь Шакуни не вытащил клинок из тела Абхиманью, а стал его там прокручивать.




Дурьодхана сказал Абхиманью, что если тот хочет, чтобы его страдания закончились, то пусть на коленях просит его об этом – и он подарит ему быструю смерть. Но тот отказался что-то просить у врага, хотя Шакуни продолжал крутить свой кинжал, и тогда Дурьодхана сам сошел с колесницы со своей булавой и словами, что в таком случае Абхиманью сейчас узнает, что такое настоящие страдания – а Пандавы всё это увидят.
Когда Дурьодхана подошел, то Шакуни вынул кинжал. Парень упал,...


...и Дурьодхана немного потоптался по его голове,...


...а потом поднял за шкирку.


В этот раз Бхима крикнул Дурьодхане уже не про поединок, а про то, чтобы тот обменял Абхиманью на него – и его мучил. Дурьодхана оказался, сказав, что нет уж – пусть Бхима сейчас там посмотрит, что будет, и повспоминает, в каких мучениях умирали его братья, а потом, вечером, постоит у погребального костра Абхиманью.


Затем Дурьодхана еще раз предложил Абхиманью просить его о быстрой смерти. Абхиманью опять отказался, и Дурьодхана бросил его Ашваттхаме. Он, Шакуни и Духшасана стали бить его булавами, ударами «передавая» друг другу. Абхиманью всё это мужественно терпел и пощады не просил. Сам Дурьодхана не принимал в этом участия, а смотрел в сторонке на происходящее (и, конечно, на Пандавов) и смеялся.


С колесницы сошел Карна и сказал Дурьодхане, что пора уже прекращать этот беспредел и убить Абхиманью. Но Дурьодхана ему ответил, что он позволит Абхиманью умереть только тогда, когда тот будет умолять его о смерти и кричать от боли.
«Перебрасывание» Абхиманью продолжилось, и Юдхиштхира стал просить Дрону пожалеть его племянника – убить, но больше не мучить.


Дрона никак не среагировал,...


...а Дурьодхана «перехватил» Абхиманью между Духшасаной и Ашваттхамой и напомнил Бхиме, что его племянник сейчас страдает из-за него – и Абхиманью расплатится за ту жестокость, с которой Бхима убивал его братьев.




Дальше Дурьодхана уже сам стал бить Абхиманью булавой. Парень опять оказался возле колеса от своей колесницы, опять схватил его и бросился с ним на Дурьодхану. Но теперь у Абхиманью уже не было сил драться им.






Дурьодхана продолжил бить булавой лежащего Абхиманью. Когда он в очередной раз предложил парню всё-таки просить у него пощады, тот поднял голову...


...и увидел Пандавов.








Абхиманью встал и уже, видимо, из последних сил крикнул дядям, чтобы они передали Кришни, что он не сдался врагам, а боролся до последнего вздоха – и он видел, как здесь, на Курукшетре, были наказаны 50 ее обидчиков, и остается здесь, чтобы увидеть, как они накажут всех остальных.


Тут Карна решительно вытащил свой меч и подошел к парню. Дурьодхана напомнил ему, что приказа убивать Абхиманью еще не было. Но Карна не стал слушать, а сказал в ухо Абхиманью, что он великий воин и герой, и сейчас вся боль пройдет – он обретет покой и попадет в рай, как и всякий, кто на Курукшетре честно исполнял свой кшатрийский долг.


Потом Карна нанес ему смертельную рану,...


...и Абхиманью умер.


Дурьодхана возмутился, что Карна самовольно убил Абхиманью - это надо было сделать только на закате! Карна довольно резко ему ответил, что при всем уважении к тому горю, которое пережил товарищ и его семья из-за гибели его братьев, солнце здравого смысла сегодня над полем боя даже не всходило. Потом Карна вернулся в свою колесницу и сказал колесничему возвращаться в лагерь,...


...а меч, которым он убил Абхиманью, не захотел оставлять при себе, а бросил его там же на землю.


Но на самом деле закат был уже совсем близко – Дурьодхана, Духшасана, Шакуни и Ашваттхама еще немного демонстративно попинали тело Абхиманью,...


...Дурьодхана сказал Пандавам, что такое же будет со всеми остальными их детьми,...


...и Дрона протрубил в раковину о сегодняшнем окончании боевых действий. «Красные» вернулись в свои колесницы (Джаядратха – в колесницу Дурьодханы) и уехали оттуда.
Пандавы бросились к телу Абхиманью.


Параллельно с мучениями Абхиманью показывали Кришну с Арджуной в чистом поле и, позже, в дороге назад на Курукшетру после полной ликвидации врага.







Сушарма тоже погиб, конечно.

Всякие жесты от Кришны совпадали с теми моментами, когда у Абхиманью, несмотря на все ранения, откуда-то появлялись новые силы для сопротивления или, по крайней мере, силы выдерживать боль. Конечно, спасти Абхиманью от смерти там могло только чудо – и то, что Кришна такое чудо творить не собирался, совершенно очевидно и бесспорно, однако не исключено, что боль Абхиманью от ран и побоев все-таки была не так ужасна, как того желал Дурьодхана. Короче, покажу, как это выглядело, а вы сами решайте, имели ли создатели сериала здесь в виду то, что стойкость, с которой Абхиманью вынес все свои предсмертные муки, была обусловлена не только его личным мужеством.
Вот первая стрела Карны попала в Абхиманью.




Момент, когда Абхиманью вытаскивал из своей груди стрелу Дроны.






Карна ранил Абхиманью в ногу.






Когда Абхиманью был ранен мечом и кинжалом, то никаких жестов не последовало, и Кришна выглядел так, как будто он превозмогает боль.




И дальше в таком же духе.

Момент смерти Абхиманью.

@темы: Кришна, Карна, жесткая серия, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 230

День 13. Чакра-вьюха

Рано утром к Кришни в главный докторский шатер зашел по делам кто-то из медработников госпиталя, но прежде чем перейти к тем делам, он положил ей на стол амулет Абхиманью...


...со словами, что случайно увидел его на земле, когда шел сюда. Кришни, вроде, даже не особо забеспокоилась или расстроилась – скорее, ее сильно удивило то, что тесемки амулета как-то развязались. Она забрала его со стола и спрятала где-то в своей одежде, а медработнику объяснила, что это был ее подарок сыну Арджуны в качестве талисмана для удачи и правильного принятия решений, и тот очень верит в его защитную силу от всяких летальных неприятностей на поле боя – но вчера Бхима ей пообещал, что сегодня, в отсутствие Арджуны на Курукшетре, и он, и остальные оставшиеся здесь Пандавы будут держать Абхиманью под своим присмотром и не дадут Кауравам приблизиться к нему, а это защита посерьезнее амулета.

***
На поле боя в это время уже началось обычное рубилово, и войска Абхиманью и братьев Арджуны действительно были вместе на одном из флангов. Такое построение на сегодня Пандавы объяснили Абхиманью тем, что в отсутствие Арджуны на Курукшетре им надо всё время держать Юдхиштхиру под присмотром и не дать Кауравам приблизиться к нему.
Для «белых» всё более-менее хорошо было недолго, а потом Дрона получил точные донесения о том, как сегодня противник выстроил свои войска, и над Курукшетрой появилось кое-что.


До фланга Пандавов оно не доставало, а вот остальным «белым» пришлось уйти со своих позиций. Однако это был лайт-вариант – вроде того, который устроил Арджуна в 214-й серии, и вскоре он жахнул, накрыв всё поле боя туманом.












Когда туман рассеялся, то Пандавы увидели перед собой такую картину.


Это Дрона, пользуясь вынужденным отступлением «белых» и туманом, отрезал войска Пандавов от остальной их армии боевым построением под названием чакра-вьюха – тем, о котором в 144-й серии Арджуна рассказывал еще не родившемуся Абхиманью.
Кольца построения расширялись, и Пандавам надо было решать, как им спастись от, так сказать, поглощения этими кольцами и уничтожения внутри них. Отступать было некуда, а как перестроить свои войска так, чтобы, атаковав чакра-вьюху, сделать невозможным для Дроны сохранять этот убойный для противника боевой порядок, никто из них не знал – из всех Пандавов такое было по полководческим способностям только Арджуне.
Тут Абхиманью сказал, что он тоже кое-что знает об этом построении от отца: для того чтобы разрушить такой боевой порядок, сначала нужно пройти в центр, и он понимает, как это сделать – и сразу предложил дядям оставаться здесь, а самому с их войсками атаковать чакра-вьюху.
Юдхиштхира спросил, рассказывал ли ему отец, что делать потом, и Абхиманью признался – то, что говорил отец дальше о чакра-вьюхе, он, к сожалению, не помнит*. Тогда Юдхиштхира сказал, что это будет не решением проблемы, а просто отправкой Абхиманью на убой вместе с их войсками.
Но вдруг Пандавы обратили внимание на шесть знакомых знамен на колесницах в центре чакра-вьюхи – Дурьодханы, Дроны, Карны, Ашваттхамы, Шакуни и Духшасаны,...


...то есть, как оказалось, там собрались все первые лица «красных». И тогда, под постоянные требования Абхиманью позволить ему все-таки прорваться в центр вражеского построения, возникла идея – если они окажутся в центре, то Бхима сможет вызвать на поединок Дурьодхану, а задачей остальных будет просто обеспечить достаточно времени для победы Бхимы, что виделось вполне реальным.
В общем, Юдхиштхира сказал, чтобы Абхиманью шел на прорыв чакра-вьюхи, а они будут следовать за ним в ее центр.

*В 144-й серии Субхадра заснула в тот момент, когда Арджуна дошел в своей лекции до того, как, оказавшись в центре чакра-вьюхи, разбить ее.

***
Видимо, какие-то госпитальные дела снова привели Кришни в главный докторский шатер. Там ее уже ждал гонец с Курукшетры...


...с новостями из той ее части, где остались «белые», от которых Дроне удалось отрезать войска Пандавов чакра-вьюхой. Гонец рассказал Кришни в том числе и о том, что как минимум ее отец и брат знают, как разбить такое боевое построение*, но подойти к нему никак не могут – Дрона регулярно запускает в ту сторону всякое божественное из своего лука, а на такое «белым» сегодня ответить нечем.
Кришни выслушала эти тревожные новости и отправила гонца назад за новой порцией,...


...а сама тоже вышла из шатра и попросила отвезти ее в основной лагерь «белых».

*Наверное, это было что-то из продвинутого курса мудреца Бхарадваджи.

***
Абхиманью и вправду хорошо усвоил то, что Арджуна рассказывал ему о чакра-вьюхе до того, как Субхадра заснула - и через какое-то время парень пробил последнее кольцо этого боевого порядка и рванул к первым лицам «красных», чьи знамена на их колесницах Пандавы смогли разглядеть еще раньше.
Однако на самом деле там был еще Джаядратха – только без колесницы и без знамени, а с одной лишь булавой. И вскоре, когда Пандавы вошли в последнее кольцо вслед за Абхиманью, он преградил им дальнейший путь.


Пандавы, конечно, узнали его и даже удивились, что он таки появился на Курукшетре*. Они немного посмеялись насчет того, что он, должно быть, жаждет умереть именно от их рук – и Бхима сказал, что в этот раз всё получится, Арджуна ведь сейчас далеко и щадить Джаядратху некому.
Джаядратха прослушал это и про себя тоже посмеялся.


Сахадева метнул в него секиру, но Джаядратха легко отбил ее булавой. После этого он посмеялся уже более явно...


...и предложил Бхиме попробовать убить его. Тот ответил, что не вопрос, и теперь в Джаядратху полетела булава, но ее постигла та же участь, что и секиру Сахадевы – Джаядратха легко отбил ее.
Дальше Джаядратха рассказал, что сегодня Пандавы ничего не смогут ему сделать, - разве что Арджуна, но он ведь сейчас далеко, - потому что такое благословение он получил от Шивы, а вот Абхиманью скоро убьют – и это станет его местью Пандавам.










Пандавы выскочили из своих колесниц и бросились на Джаядратху сначала по очереди, а потом и все вчетвером,...


...но с тем же результатом – они не могли убрать его с дороги.


*Синдху, несмотря на недружественные отношения с Хастинапуром, участвовало в этой войне на стороне «красных», но, как стало понятно из позапрошлой серии, это не Джаядратха привел армию своего царства на Курукшетру.

***
В основной лагерь Кришни приехала потому, что там в одной из палаток устроили полевой храм Шивы. Внутри был лингам и всё прочее, что нужно для поклонения.




Кришни села перед лингамом, вытащила амулет, положила его рядом, а потом стала молиться Шиве с закрытыми глазами, шепча губами что-то неразборчивое.

***
Добравшись до первых лиц «красных»,...


...Абхиманью сказал, что готов сразиться в поединке с каждым из них.


К тому моменту Пандавы уже поняли, что Джаядратха действительно получил сверхъестественную силу и для них непобедим, и стали кричать племяннику, чтобы он немедленно возвращался к ним.
Абхиманью их услышал, оглянулся…


…и понял, что у дядей там проблемы.


Он захотел вернуться к ним, но Дурьодхана ему сказал, что, мол, как же так – только бросил вызов и сразу убегать? А Духшасана еще посмеялся, что Абхиманью все прошлые дни прятался за спинами старших – и сейчас тоже испугался.
Но Арджуне не зря приходило в голову, что Абхиманью слишком умный для того, чтобы быть сыном Субхадры, потому что парень, несмотря на ястребиный настрой, не повелся на слабО, а сошел с колесницы – видимо, чтобы помочь дядям разобраться с тем неизвестным ему воином, который встал на их пути.
Однако Дурьодхана сказал, что к дядям Абхиманью теперь сможет вернуться только в том случае, если победит всех великих воинов, находящихся здесь. Тут Духшасана, Ашваттхама и Шакуни одновременно выпустили стрелы в Абхиманью, но тот вовремя среагировал и одной волшебной стрелой из своего лука, утроившейся в воздухе, уничтожил все эти стрелы.


Затем эта перестрелка «три на одного» продолжилась – и Абхиманью даже немного ранил Духшасану.


Дурьодхана в это время с большой претензией спросил Дрону и Карну, почему не стреляют они – они вообще собираются воевать за него и выполнять его приказы?! Дрона посмотрел на него выразительным взглядом…


…и не ответил, а Карна сказал, что он действительно должен сделать то, что пообещал товарищу и не смог сделать вчера - и сейчас убьет Абхиманью одной стрелой. Но Дурьодхана запротестовал в том смысле, что Абхиманью должен быть убит только после его приказа, а до того как Дурьодхана отдаст такой приказ, пусть он мучается от ран и истекает кровью. Карна возмутился, что это не по-человечески и так издеваться нельзя, но Дурьодхана напомнил ему о том, как жестоко Бихма расправлялся с его братьями у него на глазах – и теперь Пандавы должны испытать то же самое.
Карна стал прицеливаться,...


...а Юдхиштхира, которого, само собой, удерживал Джаядратха, заметил это и закричал, обращаясь к Карне, что тот же говорил, что обязан жизнью их матери – и если он честный воин, так неужели он сейчас примет участие в этом адхармичном нападении на ее внука.






Дурьодхана увидел, что товарищ готов опустить лук, и тут же указал Карне, что тот внезапно стал для Пандавов воином, на честность которого они рассчитывают, а не унтерменшем и сыном колесничего, и чтобы Карна их не слушал, потому что они не заслуживают пощады и милосердия, а выполнил его приказ стрелять в Абхиманью.


Карна снова поднял лук и выстрелил.




***
Арджуна и Кришна к этому времени уже добрались до того чиста поля, которое хорошо подходило для применения ядерного божественного оружия против врага. По их расчетам армия Сушармы должна была вот-вот появиться на горизонте, и Арджуна как раз выкидывал из головы всё лишнее для предстоящей операции. Вдруг он заметил, что с Кришной что-то не так.




Арджуна спросил, что случилось. Кришна ничего внятного не отвечал, и волнение друга передалось ему.


Арджуна стал беспокоиться, мол, не получилось ли так, что Дрона все-таки применил свое божественное оружие и уничтожил их армию? – или, может быть, Юдхиштхира попал в плен… Но тут на горизонте появилась армия Сушармы,...


...и Кришна сказал, что как бы там ни было, а другу надо сосредоточиться на том, что от него требуется здесь и сейчас – то есть на ликвидации врага.




***
Кришни закончила свою молитву тихим шепотом «...умоляю, дайте мне ясный ответ» и открыла глаза. Они как раз оказались напротив «глаза» лингама,...


...и у нее начали заметно расширяться зрачки. При этом она не отводила своего взгляда от «глаза», как будто именно в нем она видела что-то удивительное. Длилось это совсем недолго, а потом Кришни вдруг опустила глаза, но сразу же их подняла – и теперь в них был скорее страх, чем удивление, но он быстро прошел, потому что видение закончилось и в «глазу» лингама она больше не видела ничего, кроме самого этого «глаза».
Кришни пооглядывалась вокруг, приходя в себя от увиденного, повозила рукой вокруг шеи и на груди и потерла лоб там, где у нее была нарисована тилака царского рода Панчала. Затем, успокоившись, она поклонилась лингаму, забрала амулет, поднялась на ноги и вышла из палатки-храма.

@темы: Кришна, Карна, Кришни, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 229

Абхиманью теряет амулет

«Белые» закончили военный совет, и Бхима собирался повторить свой вчерашний визит в госпиталь, чтобы подробно рассказать Кришни о том, как продуктивно он продолжил сегодня исполнение своей клятвы, но тут к ним в лагерь поступила новая информация. Оказалось, что Дурьодхана позволил царю Тригартхи Сушарме дальше не участвовать в войне, и тот вместе со своими войсками уже покинул лагерь «красных»; однако Сушарма решил не просто вернуться в свое царство, а по дороге напасть на Матсью, пользуясь тем, что сейчас вся ее армия находится на Курукшетре.
Пришлось Пандавам снова собраться на совет, на который, конечно, вызвали и Вирату. Тот сказал, что в таком случае хотел бы, чтобы армия Матсьи тоже немедленно покинула Курукшетру и пустилась вдогонку за Сушармой.
Однако если помните, то у Матсьи была хорошая профессиональная армия, а несмотря на успехи двух последних дней, численно «белые» всё еще существенно проигрывали «красным» даже за вычетом войск Сушармы, поэтому отпускать Вирату Дхриштадьюмна и Пандавы не очень-то и хотели. В итоге пришли к следующему варианту – за армией Тригартхи сейчас поедут Кришна и Арджуна, и, конечно, будучи только вдвоем, они легко ее догонят и перегонят; где-то к полудню завтрашнего дня они встретят войско Сушармы в чистом поле, настолько отдаленном от всех гражданских объектов, что Арджуна там сможет воспользоваться божественным оружием на полную мощность – и никто, кроме армии противника, при этом не пострадает, а сама армия противника за неимением у нее ядерного божественного эквивалента будет гарантированно помножена на ноль, после чего Арджуна и Кришна вернутся на Курукшетру.
Вроде, план получился хорошим, однако было в нем и «но» – получалось, что Арджуны завтра совсем не будет на поле боя, а значит и его божественного оружия; разумеется, при таких раскладах был риск, что Дрона воспользуется этим и станет применять свое божественное оружие, и никто у «белых» не сможет противопоставить ему что-то реально действенное, то есть, в лучшем случае, к концу завтрашнего сражения «красные» только увеличат свое численное преимущество над противником, а в худшем к тому моменту, как Кришна и Арджуна вернутся на Курукшетру, война уже закончится поражением «белых».
Но обсуждая риск применения завтра Дроной его божественного оружия, все отметили, что за те два дня, когда армией Хастинапура командовал гуру, он ни разу этим своим оружием не воспользовался – даже после вчерашней неудачи «красных» во время неудач сегодняшних. Пандавы сказали, что это не удивительно - учитель в душе желает им победы, и если не провоцировать его активными и результативными атаками, то он точно будет и в дальнейшем воздерживаться от соответствующих ядерных мантр. Короче, было решено завтра в отсутствие Арджуны на поле боя не проводить никаких агрессивных наступлений и не прорываться ни к Дурьодхане, ни к его братьям, а придерживаться тактики оборонительного характера.
На этом дополнительный военный совет закончился. Кришна и Арджуна стали собираться догонять армию Сушармы, а Бхима продолжил собираться в госпиталь.

***
Перед своим отъездом Кришна и Арджуна, конечно, попрощались со всеми и пожелали им успехов и побед в завтрашнем сражении – получив при этом, разумеется, алаверды. Само собой, провожали их и дети Пандавов – все, кроме Абхиманью, которого в лагере нигде не было. Однако Кришна и Арджуна быстро сообразили, куда он делся, и решили все-таки увидеться с ним, то есть, прежде чем пуститься догонять армию Сушармы, заехать с Бхимой в госпиталь.

***
Действительно, Абхиманью нашелся в главном докторском шатре. Хотя в сегодняшнем бою он не получил каких-то серьезных повреждений, но у него были всякие незначительные раны на руках и на шее – там, где его не защищал бронежилет, и Кришни ему их намазывала чем-то целебным. Видимо, для того, чтобы ей было удобнее обрабатывать ту царапину, которую Абхиманью получил от стрелы Карны, отскочившей от амулета, он снял его, и сейчас амулет бы не на руке парня, а лежал рядом, поблескивая своими «глазками».
Когда там, в шатре, появились Кришна, Арджуна и Бхима, то Кришни их встретила со своей всегдашней радостью и оптимизмом, а Арджуна бегло, чтобы не утомлять зрителя повтором того, что уже было сказано в начале серии, объяснил, куда они с Кришной сейчас поедут и почему их завтра не будет на поле боя. Потом Арджуна сказал Абхиманью, что он слышал о его сегодняшнем поединке с Карной – и гордится отвагой сына.
Тут Кришни спросила, как же так получилось, что сегодня никто не защитил Абхиманью от Карны – должно быть, парень уже успел рассказать ей о том, что с ним происходило на поле боя в этот день.
Абхиманью возразил, что его же сегодня защитил ее бесценный подарок – сначала на физическом уровне, а потом и на метафизическом, потому что Карна передумал его убивать без всяких видимых причин, и выглядело это так, как будто опустить оружие от него потребовал кто-то невидимый, кому он не мог не подчиниться, - и с такой защитой за него нечего переживать.
Кришни предложила Абхиманью сейчас поехать вместе с отцом и дядей, чтобы завтра все-таки не испытывать судьбу и злость Кауравов на него за последние два дня, и Арджуна поддержал Кришни, сказав, что это отличная идея. Парень со своими характерными ястребиными порывами категорически отверг такой вариант – живым он не покинет поле боя, пока сердце царицы не успокоится справедливым наказанием ее обидчиков, и добавил, как он рад, что дядя Бхима позволяет ему тоже поучаствовать в этом успокоении. Бхима, правда, ему на это ответил, что, скорее всего, придется сделать однодневный перерыв в справедливом наказании из-за отсутствия Арджуны на Курукшетре, и хорошо бы Абхиманью в самом деле завтра быть не на поле боя, а с отцом и дядей. Но парень сказал, что тем более он должен остаться на Курукшетре и сражаться там завтра и за себя, и за отца, раз обстоятельства вынуждают того уехать. Арджуне это очень понравилось, и он немного пустился в пафос – поговорил о том, что Абхиманью настоящий герой и для него большая удача и честь быть отцом такого смелого и самоотверженного воина, но потом вернулся к прозе жизни и сказал, что им с дядей пора ехать догонять армию Сушармы, а сыну возвращаться в лагерь.
Собираясь на выход, Абхиманью, конечно, поблагодарил Кришни за медпомощь. Потом он взял амулет и попросил Бхиму повязать ему его на руку – причем попросил со словами, что как бы ни повернулись завтра события на поле боя, а узел, завязанный дядей, точно не развяжется. Бхима немного повертел этот амулет в руках, покосился на Кришни, улыбнувшись ей, и она тоже улыбнулась ему в ответ – видимо, Бхима уже знал, что она придумала, как после войны корректно отобрать его у Абхиманью. Затем он выполнил просьбу племянника – и, разумеется, ни у кого не было сомнений, что Бхима крепко завязал тесемки, но Кришни всё равно подергала за них, в шутку сказав, что теперь переживает не за то, что амулет может свалиться, а за руку Абхиманью.

***
Когда все уже были там, где Абхиманью оставил своего коня, а Кришна «припарковал» колесницу Арджуны, то опять начались всякие прощания всех со всеми. Абхиманью еще раз поблагодарил Кришни за медпомощь и заверил ее, что с ее бесценным подарком на плече он неуязвим для врагов на всех уровнях и за него нечего переживать. Кришни благословила на завтрашний бой его, а потом и Арджуну – того, естественно, с любовью и обожанием во взгляде. Кришна тоже благословил Абхиманью и сказал, что бесстрашие племянника на поле битвы навсегда прославит его имя, а Арджуна крепко обнял сына.


Когда Кришна сел на место колесничего, то, глядя на то, как Абхиманью подходит к своему коню, он увидел мистику – чьи-то невидимые руки развязали тесемки амулета, только что накрепко завязанные Бхимой. Амулет соскользнул с руки парня...


...и упал на землю. Абхиманью этого не заметил, запрыгнул на коня и поскакал в сторону лагеря – и вообще никто там этого не заметил, кроме Кришны, который, очевидно, мистике не удивился, однако пока Арджуна загружался в колесницу, грустно - и даже как-то обреченно - смотрел на оставшийся лежать амулет.




Наконец, колесница тронулась. Какое-то время Кришни провожала ее тем же взглядом, что благословляла Арджуну, но затем всё тепло ее любви и внимания досталось Бхиме, и она сказала ему, что в ее шатре есть ужин, попала в его крепкие объятия, а потом внезапно к нему на руки.

@темы: Кришна, Кришни, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 228

Джаядратха приходит на Курукшетру

Началась эта серия вроде как 226-я, то есть заупокойно – и в Хастинапуре,…


…и на Курукшетре в месте для кремации погибших.










Однако на этот раз, в отличие от прошлого вечера, Дурьодхана очень жестко наехал на Карну за то, что тот сегодня не убил Абхиманью – разумеется, спросив при этом, почему товарищ пощадил его.


Карна ответил, что у него не поднялась рука убить такого молодого человека, когда он увидел, каким прекрасным лучником тому уже удалось стать в свои юные годы – и попросил прощения у Дурьодханы.




Дурьодхана, показывая на горящие вокруг костры,...


...наорал на друга, что тому надо просить прощения не у него, а у его погибших братьев, и сейчас Пандавы должны были быть здесь и жечь тело Абхиманью, но вместо этого, из-за Карны, вернулись в свой лагерь с триумфом; тут не соревнования, чтобы восхищаться чьим-то лучным мастерством, а поле битвы – и в этой войне товарищ поклялся быть на его стороне, то есть быть готовым не только отдать свою жизнь за него, но и убивать его врагов, а если у Карны не хватает для этого мужества, то какой же он тогда воин и место ему в колесничих, несмотря на все его способности, таланты и умения!


Карна всё это слушал, опустив глаза и совсем не порываясь на броневичок.


Потом Дурьодхана немного дал заднюю – всё-таки он относился к Карне очень хорошо - и выразил надежду, что завтра у Карны не дрогнет рука, Абхиманью будет убит, а Пандавы постоят у его погребального костра.




Вдруг там объявился один знакомый нам эпизодический герой - царь Синдху Джаядратха, муж сестры Дурьодханы Духшалы, который в 164-й серии пытался похитить Кришни по просьбе шурина и которому потом Пандавы, в качестве наказания за это, побрили голову, что для кшатрия считалось позором хуже смерти. Правда, теперь он выглядел настолько «натурально», что в смысле внешности его, пожалуй, очень условно можно назвать знакомым.



Как видим, за прошедшие полтора года у него хорошо так успели отрасти волосы, причем не только на голове.

Джаядратха объявил, что пришел сюда потому, что хочет – и может! - отомстить Пандавам за то, что они с ним сделали, и завтра собирается этим заняться.

***
Потом мы оказались уже на военном совете «красных», где присутствовал и Джаядратха.


Он привел себя в тот цивилизованный вид, в котором мы его видели в 164-й серии.


Мы узнали, что с ним произошло за эти полтора года – как он дошел до такой «натуральности» и откуда у него взялась уверенность, что он сможет сейчас отомстить Пандавам за то унизительное бритье. Оказалось, что тогда, когда Дурьодхана и прочие нашли Джаядратху в лесу с бритой головой, он не захотел оставаться в таком позорном виде в своем царстве, а решил вернуться туда только после того, как снова будет при потерянных волосах. Дожидаться этого момента он надумал у своего отца, который уже давно отказался от трона царства Синдху в пользу сына*, чтобы посвятить свою дальнейшую жизнь духовному росту над собой путем поклонения Шиве, и жил в соответствующей обители, которая находилась недалеко от Курукшетры**.
Отец был рад видеть сына и рассказал ему о своих духовных успехах – в частности о том, что Шива очень доволен его служением, и вот эту благосклонность Махадевы он может передать сыну в качестве ценного благословения, а именно сделать его неуязвимым для насильственной смерти. Однако оказалось, что благосклонность благосклонностью, а Шива позволил защитить отцу от несовместимого с жизнью насилия только тело сына, но не его голову и Джаядратха такой избирательности даже не удивился. Тогда остаток своих духовных заслуг отец трансформировал в проклятие – тот, из-за кого мертвая голова его сына окажется на земле, сам тут же сгорит дотла.
Джаядратху очень впечатлили такие волшебные достижения его отца, и он решил, что во время своего вынужденного пребывания в обители тоже будет аскезить Шиве, чтобы потом попросить у него возможность одержать победу над Пандавами и таким образом отомстить им за побритую голову. Правда, тут отец его предупредил, что для такого может потребоваться не один десяток лет служения. Но Джаядратха горел желанием возмездия и ответил, что пусть так, но Пандавы еще пожалеют о том, что с ним сделали – и взялся поклоняться Шиве со всем рвением, предполагая, что теперь обитель станет его местом жительства на долгие годы. Однако в позапрошлую ночь Махадева внезапно проявился перед ним и сказал, что на один день, от рассвета до заката, он дает ему непобедимость в бою со всеми Пандавами, кроме Арджуны – у того есть оружие, которое он получил по его, Шивы, благословению, и поскольку именно благодаря Арджуне Джаядратха сейчас вообще живой, то было бы несправедливо в поединке с Джаядратхой забирать у Арджуны это благословение.
После этого разговора с Махадевой Джаядратха решил прийти на Курукшетру и предложить «красным» эту свою однодневную непобедимость для братьев Арджуны, чтобы отомстить Пандавам за побритую голову.

*Действительно, еще в 72-й серии, то есть более 15-ти лет назад, когда обсуждался брак Духшалы и Джаядратхи, он был уже царем Синдху, а Дурьодхана, который, вроде бы, плюс-минус его ровесник, до сих пор наследный принц.
**Скорее всего, эта обитель была при том храме Шивы, который мы видели в 207-й серии. Всё, вроде, сходится – от Курукшетры недалеко плюс Джаядратха пришел оттуда с той стороны, где было место для кремации.

Дурьодхана сказал, что сейчас его интересует не просто убить Пандавов, а сначала отомстить им за то, что Бхима творил с его братьями, и подойдет ли Джаядратхе в качестве возмездия за побритую голову, если сын Арджуны будет умирать долгой мучительной смертью на глазах у Пандавов, которых Джаядратха завтра с помощью своей непобедимости возьмет в плен и не даст им возможности прийти на помощь Абхиманью – вроде как сам Абхиманью не давал возможности Дурьодхане прийти на помощь своим братьям. Джаядратха ответил, что такой вариант его вполне устраивает – только еще раз отметил, что взять в плен Арджуну у него не получится, и для надежности хорошо бы его завтра вообще как-то убрать с поля боя.
Дурьодхана потребовал от Дроны придумать соответствующую тактику завтрашнего сражения. Тот было заикнулся, что хорошо бы не страдать всякой фигней использовать однодневную непобедимость Джаядратхи не для каких-то показательных издевательств над Абхиманью, а для того, чтобы взять в плен Юдхиштхиру и так закончить завтра войну. Однако Дурьодхана напомнил Дроне, что он тут представляет царскую власть Хастинапура и гуру обязан исполнять его приказы – и сейчас ему надо, чтобы завтра Пандавы сначала смотрели на то, как Абхиманью умирает в мучениях, а потом, после заката, смотрели на то, как его тело горит в погребальном костре,...


...а для смерти самих Пандавов Джаядратха и его однодневная непобедимость не нужны - их убить сможет и Карна в следующие дни войны.

@темы: Карна, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 227

День 12. Бхима убивает 30 кузенов

12-й день битвы подтвердил вчерашнюю гипотезу о том, что Дхриштадьюмна не зря возлагал большие надежды на назначение Дроны главнокомандующим хастинапурской армии – ему таки было куда проще меряться с ним полководческими способностями, чем с Бхишмой. Как и вчера, «белые» опять могли бы закончить войну, если бы не желание Бхимы сначала убить всех братьев Дурьодханы у того на глазах – хотя сегодня Дурьодхана не посылал своих братьев сражаться с Бхимой, но войскам Бхимы, усиленным в нужные моменты и с нужных сторон армией Панчала, а также войсками Накулы, Сахадевы и Абхиманью, к концу дня удалось прорваться прямо туда, где был Дурьодхана и еще какое-то количество его братьев.

***
Карна, как и обещал вчера товарищу, с самого начала сражения выехал туда, где был Абхиманью - но тот, разумеется, не стоял там на месте и не ждал Карну, а выполнял боевую задачу прорыва к Дурьодхане и его братьям, так что Карна смог к нему, вроде бы, подобраться только к концу дня,...


...однако тут на его пути встал Арджуна с предложением продолжить вчерашние лучные выяснения отношений.


Карна вызов принял – но до лучного мерянья волшебством дело так и не дошло, а ограничилось обменом всякими обидными словами, поскольку Дрона, который был там недалеко и, само собой, без понятия об истинных мотивах Карны в этой войне, когда узнал, что тот встретился с Арджуной, то забеспокоился о том, что до конца светового дня осталось не так уж долго, и как бы Карна, стремясь выполнить вчерашнее обещание другу насчет смерти Абхиманью, не решил сейчас избавиться от Арджуны радикальным методом, то есть безотказной стрелой. Короче, гуру приехал туда...


...и сказал Карне, что его задача на сегодня это убить Абхиманью, поэтому ему надо ехать ее выполнять, а Арджуну оставить Дроне - и, по его мнению, этим спас любимого ученика от безотказной стрелы и заодно дал ясно понять Арджуне, что тот сейчас сильно рискует своим сыном.
Карна приказал своему колесничему ехать дальше в сторону Абхиманью. Тут он сразу услышал от Арджуны, что благодаря гуру Карна только что получил небольшую отсрочку от смерти,...


...и прежде чем окончательно уехать оттуда, напомнил Арджуне про свою безотказную стрелу – сказал, что может с ее помощью в любой момент снести Арджуне голову, так что пусть уж сам сообразит, кого на самом деле гуру сейчас спас от смерти.




Потом Дрона предложил ученику сегодня померяться мечами,...


...и Арджуна согласился.


***
Когда Карна все-таки добрался до Абхиманью, то там происходило приблизительно то же, что и вчера,...








...только Дурьодхана был не в огненной ловушке, а вот в такой.




Не могу сказать точно, что это – или такой прозрачный лед, или стекло, но, видимо, Абхиманью вчера вечером, после фейлов с хрупкой стеклянной стеной и хрупким льдом, проконсультировался у Арджуны, что с его волшебством не так, и сегодня Дурьодхана внутри этого ледяного (или стеклянного) шара уже никак не мог разбить его, чтобы выбраться наружу и помочь своим братьям, а опять вынужден был смотреть, как Бхима убивает их одного за другим.
Подъехавший Карна убрал этот шар одной стрелой...










...и больше не дал Абхиманью поймать Дурьодхану в еще какую-то ловушку, а стал атаковать парня сначала стрелами попроще,...


...а потом, по мере того как Абхиманью успешно защищался,...


...добавлял к ним всё более и более крутые лучные мантры.


***
Освобожденный Дурьодхана бросился на помощь братьями, но его остановил Друпада с булавой,...


...и там начался очередной махач,...


...во время которого Бхима продолжал расправляться с пленными братьями-Кауравами.


***
Карна, обмениваясь продвинутым лучным волшебством с Абхиманью, много где хвалил парня за мастерство, однако видя, что солнце вот-вот сядет,…


…а обещание товарищу ему надо всё-таки выполнить – особенно в свете того, что рядышком Бхима уже убил много братьев-Кауравов, перешел к более грубым приемам. Сначала он взорвал колесницу Абхиманью. Тот спрыгнул с нее на землю...


...и потянулся за своим мечом. В этот момент Карна выпустил очередную стрелу - на этот раз в руку молодого человека, и, наверное, это было бы серьезное ранение, которое помешало бы Абхиманью сражаться дальше, но стрела Карны попала в один из камней амулета Кришни, и, как оказалось, Кришна не зря говорил, что его подарок приносит удачу, потому что камни хитро блеснули,...


...и стрела отлетела в сторону, лишь поцарапав руку Абхиманью немного выше амулета, а камень, принявший стрелу, так и вообще не пострадал.
Короче, Абхиманью удалось вытащить меч,...


...но это ему не сильно помогло на самом деле – Карна не принял предложение парня померяться мечами, а стрелой выбил из рук противника его оружие.


Так Карна оставил парня совсем безоружным и прицелился ему в грудь...


...со словами, что Абхиманью, конечно, показал себя в поединке очень крутым лучником, но все-таки он не может соперничать с ним в мастерстве, а у Карны есть приказ убить его, поэтому даже если тот будет просить пощады, он не подарит ему жизнь. Абхиманью признал поражение и заявил, что пощады он не просит,...


...а готов принять смерть.

***
Дурьодхане удалось победить Друпаду, и он собирался убить поверженного противника,...




...но Бхима, заметив это, сказал Дурьодхане, указывая на очередного кузена в своих руках, что он уже убил сегодня тридцать его братьев, а это тридцать первый,...


...однако он готов отпустить и его, и всех остальных пленных кузенов, если Дурьодхана отпустит Друпаду. Таким образом, в некотором смысле повторилась ситуация из 215-й серии, когда от Бхимы требовалось выбрать между смертью врага и жизнью брата – и Дурьодхана тогда смеялся над тем, что Бхима обменял его на Юдхиштхиру.
Но теперь Дурьодхане было, конечно, уже не смешно - он принял предложение Бхимы и отпустил Друпаду, а Бхима освободил пленных кузенов, остальных недобитых добил, не забыв напомнить Дурьодхане, что когда придет его очередь умирать мучительной смертью, то Бхима его добивать не станет.




На этом они на сегодня разошлись.

***
Карне оказалось не так просто выстрелить в Абхиманью - у него перед глазами прошло видение, как будто на поле боя пришла Кунти,…




…такая же суровая, какой она приехала в 127-й серии к городским воротам отчитывать Карну за то, что он стал выполнять преступные приказы. Теперь видение, стоя рядом с Абхиманью, тоже принялось отчитывать Карну,...




...но только из всего этого выговора реально он мог слышать от Кунти только то, что как раз упреками не являлось - что она не в претензиях к Карне за то, что между ним и ее сыновьями возникла непримиримая вражда, и о том, что она понимает желание Карны оставаться верным долгу дружбы и своим обещаниям. В остальном же голосом любимой царицы говорила та самая неспокойная совесть Карны, в отсутствии которой Кунти его упрекнула тогда у городских ворот – о том, что он дал слово Кунти не убивать только Пандавов, и сейчас, убив Абхиманью, он, конечно, и своего обещания ей не нарушит, и не вернется сегодня в лагерь убийцей ее сыновей, но неужели ему и вправду так нужна кровь этого парня, что для него окнорм вернуться сегодня в лагерь убийцей ее внука, и неужели сам Карна тогда, когда был в возрасте Абхиманью, стремился к недоступным ему возможностям развить свой лучный талант ради того, чтобы сейчас убивать кого-то за ту преступную власть, которая лишила его этих возможностей?


Потом видение исчезло.


Карна странно пооглядывался по сторонам,...


...а затем убрал стрелу из лука,...


...посмотрел на солнце…


...и сказал своему колесничему возвращаться в лагерь.
Всё это очень сильно удивило Абхиманью.


Совсем вскоре Дрона прекратил поединок с Арджуной и протрубил в раковину об окончании боевых действий до завтрашнего рассвета.

@темы: Кришна, Карна, жесткая серия, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 226

Отчаяние Гандхари

Заупокойная серия, но в конце будет чуть-чуть и за здравие.

Погребальный обряд над теми братьями Дурьодханы, которых в этот день убил Бхима, демонстрировали уже не так подробно, как это было в 213-й серии с погибшим Уттаром. Нам сразу же показали место для кремации, где на "шалаше" будущего костра лежало тело Викарны, и переодетые в белое причастные заканчивали закладывать его бревнами. Здесь, как обычно, живых братьев-Кауравов играли не 80 актеров, а гораздо меньше.




Последнее бревно – на глаза Викарны – положил Дурьодхана, который и проводил для него церемонию погребения.


Как и Вирата в 213-й серии, Дурьодхана обошел вокруг "шалаша" с традиционным горшком на плече, из дырочки которого вытекала налитая туда вода.




Дурьодхана закончил обход у головы Викарны и, сбросив горшок с плеча, разбил его об землю.


Потом Дурьодхана поджег "шалаш".




Это была первая личная потеря Дурьодханы в этой войне – причем в один день он лишился сразу двадцати братьев, и все причастные ему сочувствовали,…




…даже желающий победы Пандавам Дрона.


Викарну кремировали последним, и пока костер горел,...


...Дурьодхана со слезами на глазах...


...поговорил о том, что отомстит за братьев,...


...и завтра сюда придут Бхима и остальные Пандавы, чтобы сжечь тело Абхиманью!

***
В храме Шивы Гандхари сообщили, что сегодня Бхима убил двадцать ее сыновей, но отчаяние, в которое она пришла от этой новости,...


...быстро сменилось яростью – она стала орать на лингам, что пережить своих детей это проклятие для родителей, и, выходит, Шива проклял ее, дав ей сыновей, но не защитив их, несмотря на то, что она посвятила служению ему всю свою жизнь.


Потом Гандхари потребовала, чтобы ее отвели к Дхритараштре, который, конечно, тоже был в отчаянии, но не в яростном, а в, так сказать, классическом.


Гандхари и ему стала кричать про несправедливость Махадевы по отношению к ней и про то, что надо немедленно прекратить в Хастинапуре поклонение ему и разрушить все храмы Шивы. Дхритараштра ответил жене, что, несмотря на сегодняшнюю ужасную трагедию, Гандхари нельзя гневить Шиву такими словами, а, наоборот, нужно продолжать простить его о спасении хотя бы Дурьодханы – ведь астролог Джаймини сказал, что сила ее аскез точно сможет защитить от смерти одного их сына*. Гандхари всё с тем же градусом эмоций сказал на это, что ее аскезы были настолько суровы, что могли бы спасти всех их сыновей, но Шива не дал ей возможности использовать эту силу - даже если сейчас она поймет, как ей защитить их от смерти, то Бхима успеет убить всех их раньше, чем она доедет до Курукшетры и отдаст им эту защиту.
Дхритараштра возразил, что Гандхари не знает, в чем конкретно состоит этот путь к спасению – не исключено, что отдать защиту их сыновьям можно без выезда на Курукшетру, а прямо из Хастинапура; кроме того, «белые» были воодушевлены вчерашней победой над Бхишмой, а «красные», наоборот, потеряли своего великого командира – но завтра всё изменится, Дрона вместе с непобедимой хастинапурской армией возьмет реванш за сегодня, и больше никто из их сыновей не будет убит. Но Гандхари это не убедило, и она продолжила кричать, что Дрона не сможет их защитить и они скоро все погибнут от рук Бхимы, а значит, все ее аскезы были напрасны – и опять начала про то, что не только она, но и вообще никто в Хастинапуре не будет теперь поклоняться Шиве; она больше не будет служить ему и хранить данные ему обеты, потому что какой смысл их соблюдать, если они не спасли ее от ада, в который превратились ее жизнь после смерти сыновей…
Дхритараштра хоть и не видел, но понял, к чему клонит жена и что сейчас может произойти. Он быстро положил ей руки на лицо,...


...и действительно тут же на его руках оказались руки Гандхари, которыми она хотела снять свою повязку с глаз. Дхритараштра сказал, что он и без астролога прекрасно понимает, что сила ее аскез способна защитить от смерти - потому что вся эта йога и прочее религиозное подвижничество Гандхари проходили и проходят рядом с ним, и один только ее добровольный пожизненный отказ от зрения это такой суровый обет, с которым можно добиться чего угодно, но если Гандхари сейчас из гнева на Шиву снимет повязку и нарушит этот обет, то вся сила ее аскезы пропадет зря и у них не останется никакой надежды…


Гандхари прекратила тянуть руки к глазам и даже, вроде бы, плакать. Какое-то время она молчала, а потом сказала, что Дхритараштра прав – сила ее аскез в этой повязке, и сейчас она поняла, как ей защитить от смерти своих сыновей, если, конечно, Бхима не убьет их раньше, чем она доедет до Курукшетры…

*180-я серия.

***
После возвращения с кремации «красные» собрались на военный совет, и Дурьодхана, обращаясь к Дроне, сразу же начал с того, что говорил у погребального костра Викарны – он требует, чтобы завтра Абхиманью был убит любой ценой. Дрона довольно резко сказал, что он теперь командует армией и не может себе позволить отвлекаться на подобные поединки и целый день гоняться за Абхиманью, которого, Пандавы, конечно же, будут защищать.


Ашваттхама, должно быть, подозревал, что подобный категоричный отказ отца обусловлен не только тактической военной необходимостью, но и нежеланием быть причиной того, что его любимый ученик потеряет своего сына, и тут же вызвался сам убить Абхиманью.


Но Карна, видимо, увидел для себя в ситуации возможность получить, как минимум, отсрочку от выполнения приказа убить Арджуну – и сказал, что он готов взять Абхиманью на себя, а значит, никому не надо будет отвлекаться от завтрашних тактических задач.


Дурьодхана, кстати, нисколько не наехал на Карну за то, что тот не убил сегодня Арджуну своей безотказной стрелой, потому что он же понимал, что друг хочет не просто смерти врага номер один, а всемдоказать свое превосходство над ним в военном искусстве, то есть в поединке с ним получить победу за счет своего лучного мастерства. А теперь Дурьодхана, услышав, что Карна, вроде бы, решительно настроен убить завтра Абхиманью, сказал, что его это устраивает – пусть Арджуна, прежде чем сам будет убит, сначала постоит у погребального костра своего сына, погибшего от стрел его врага номер один.

***
Предполагалось, что Пандавы после военного совета поедут ужинать к Кришни, но в итоге туда поехал один Бхима: сегодня среди них именно он стал безоговорочным героем дня, и братья решили не мешать ему подробно хвастаться перед ней своим продуктивным началом исполнения клятвы – а кроме того, Кришни же приглашала на ужин их всех, так что был шанс, что в лагерь Бхима вернется всё-таки не голодным.

@темы: Карна, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 225

День 11. Бхима убивает 20 кузенов

На рассвете 11-го дня войны в комнату Дхритараштры пришла Гандхари для того, чтобы тоже послушать репортаж Санджаи.




Дхритараштра совсем не оправился от вчерашних трагических событий,…




…но когда услышал, что по сравнению с прошлыми днями в рядах обеих армий произошло только два серьезных изменения – и оба у «красных»,…




…то это его обнадежило – он немного приободрился...


...и сказал, что Дрона сможет выиграть войну, а Карна - защитить его сыновей от Пандавов.
Гандхари заявила, что сейчас же возвращается в дворцовый храм,...


...потому что теперь Шива уж точно должен дать знак, как ей силой своих аскез спасти от смерти хотя бы одного сына – и действительно сразу ушла из комнаты.

***
На Курукшетре пошло обычное страшненькое рубилово.


Вчера у «белых» не было никаких сомнений в том, что новым главнокомандующим «красных» станет Дрона – и Пандавы, будучи его учениками, видели в этом надежду на то, что c учителем им будет проще меряться полководческими способностями, чем с дедушкой. Особенно этим назначением был воодушевлен Дхриштадьюмна по той же причине – его же по запросу Друпады боги тоже обучили в соответствии с высокими стандартами школы мудреца Бхарадваджи, а также вложили ему в голову идею, что у него непременно получится отомстить Дроне за всё плохое по отношению к отцу.
Дхриштадьюмна предполагал, что Дрона продолжит стратегию Бхишмы для победы Хастинапура «по очкам» - и в теории он не ошибся, потому что именно так и было решено на вчерашнем военном совете «красных». Но внезапно для Дхриштадьюмны Дрона в свой первый день командования отправил непредсказуемо много боевых частей в ту сторону Курукшетры, где сражались войска во главе с Юдхиштхирой. Видимо, на практике Дрона решил всё-таки провернуть на поле боя то же самое, что хотел Бхишма в первые два дня войны и о чем открыто сказал Дроне в 216-й серии – взять в плен Юдхиштхиру и этим закончить войну, обязав его и братьев уйти в новое изгнание на 13 лет, а значит спасти жизни своих любимых учеников.

***
Дурьодхана как-то не просек этот финт Дроны, потому что у него в голове была своя идея. После того как Карна уехал туда, где сражался Арджуна, с приказом Дурьодханы убить своего врага номер один, тот заявил Дроне, что теперь Арджуна уже точно не жилец на этом свете – и это замечательно! - но он хотел бы сегодня покончить еще и с Бхимой. Для этого Дурьодхана потребовал от Дроны отправить для сражения с войсками Бхимы подкрепление – то войско, в котором были многие его братья и которым командовал Викарна*. Дрона не стал вступать по этому поводу в дискуссию и сделал так, как сказал Дурьодхана, а сам потом поехал туда, где сражались войска во главе с Юдхиштхирой и куда он уже отправил много боевых частей.
Дурьодхана же проинструктировал своих братьев, чтобы они не сильно заморачивались правилами сражения – после «победы» Арджуны над дедушкой вся эта дхарма уже не актуальна, - и, окружив Бхиму, напали на него все вместе, а он позже сам туда приедет и вызовет кузена на поединок. Дурьодхана, испытав на себе в 215-й серии, насколько сильнее стал Бхима за время своего изгнания, рассчитывал, что после такого боя с его братьями тот устанет - и Дурьодхана всё-таки сможет победить его.
Однако по прошлой серии мы знаем, что этой идеей Дурьодхана только упростил Бхиме выполнение его сегодняшнего плана по встрече с кузенами на поле боя для исполнения клятвы.

*Тот самый брат Дурьодханы, который был его ставкой на игре в кости против близнецов и Арджуны, а потом пытался убедить Дурьодхану не раздевать Кришни.

***
Когда до колесницы Арджуны дошла информация, что сегодня на поле боя вышел Карна, то Кришна сказал, что им надо не допустить, чтобы тот помешал плану Бхимы по встрече с кузенами - то есть в ключевой момент пришел на помощь братьям Дурьодханы. Арджуна заверил друга, что так и будет – только им для этого даже не надо самим искать Карну на Курукшетре, потому что тот, само собой, рвется в первый же день своего участия в сражении всемдоказать, что он лучший лучник, а значит, скоро сам здесь будет и вызовет Арджуну на поединок – и потом их войска обеспечат, чтобы в то время, когда у братьев Дурьодханы начнутся проблемы, Карна об этом не узнал и не бросился их спасать; и сегодня от безотказной стрелы Карны Арджуне не понадобится никакая защита – ею станет тщеславие Карны, которое не позволит ему просто убить врага, не померявшись с ним лучным мастерством,...




...однако победить ему не удастся, потому что это же Арджуна, а не Карна, лучший лучник.

***
Карне, разумеется, меньше всего хотелось сегодня, после первого же дня его участия в сражении, вернуться в лагерь «красных» убийцей Арджуны. Но приказ Дурьодханы потребовал от Карны всё-таки отправиться в ту часть Курукшетры, где был его враг номер один - с надеждой, что теперь, зная о его безотказной стреле, Арджуна сам будет избегать поединка с ним.
Однако надежды Карны не оправдались - он встретился с Арджуной, и брошенный им вызов был принят. Арджуна при этом на всякий случай дополнительно наступил на тщеславие Карны и предложил сразиться на булавах – мол, в случае поражения Карне будет не так стыдно. Карна ответил, что не вопрос – и заранее предупредил Арджуну, что сейчас он выстрелит в него булавами, после чего послал в сторону своего противника соответствующее лучное волшебство.










Такое Арджуна быстро нейтрализовал ответным волшебством.






Затем было вроде бы зрелищное, но при этом довольно скучное мерянье лучными спецэффектами, от которого Карна и Арджуна время от времени отвлекались и говорили друг другу всякие гадости. Арджуна в основном говорил о том, что это он лучший лучник и у Карны не хватит мастерства победить его – полагая, что его враг в своем тщеславии и дальше будет вестись на это слабО и не запустит в него безотказную стрелу, а продолжит атаковать его лучными спецэффектами. Карна, поддерживая эту «милую» беседу, в основном просто тянул время, надеясь теперь на то, что развитие событий на Курукшетре потребует от него уехать в другое место поля боя – правда, Арджуна пару раз сказал ему, что сегодня ничто не помешает им выяснять отношения.
В ходе поединка Арджуне удалось поранить Карне руку.


Можно было бы пафосно сказать, что так Карна впервые пролил кровь на поле боя – но, ясное дело, по сравнению с теми ранами, которые он сам себе нанес, срезая свой золотой экзоскелет, это ниочем. Арджуна, правда, немного потроллил Карну тем, что, мол, без непробиваемого бронежилета в сражении не всё так просто – могут поранить, а то и убить,...


...но тут же получил от Карны похожую рану.


***
Войска Викарны, вроде бы, взяли верх на той стороне, где сражался Бхима. Братья Дурьодханы, как и было договорено, окружили Бхиму,…


…и тот даже сам им предложил напасть на него всем вместе.


***
Дурьодхана получил сообщение о том, что его братья сражаются с Бхимой, и, довольный, двинулся в ту сторону.


***
Дрона приехал туда, где сражались войска Юдхиштхиры, добрался до своего ученика…


…и вызвал его на поединок. Юдхиштхира в этот раз не просил у учителя никаких благословений и разрешений, вроде как в 210-й серии перед началом битвы, а сразу сказал, что принимает вызов гуру, потому что тот сейчас его противник, а сражаться с противником это его долг,…


…и такое, кажется, Дроне больше понравилось.


Начался махач копьями, который довольно быстро и закончился, потому что Дхриштадьюмна среагировал так же, как это было в 219-й серии с Арджуной – сам поехал туда и взял поединок с Дроной на себя, а Юдхиштхире сказал отступить, обезопасив таким образом от возможного поражения не только Юдхиштхиру, но и всю армию «белых».

***
Когда Дурьодхана уже почти доехал до того места, где он рассчитывал увидеть Бхиму, окруженного братьями, там внезапно объявились войска Абхиманью. Они ввязались в бой с войсками Викарны и быстро оттеснили их, а сам Абхиманью вызвал Дурьодхану на поединок.


Дурьодхана от него отмахнулся – мол, слишком много чести для Абхиманью,…


…а его ждет поединок с Бхимой, однако если Абхиманью так просит, то Дурьодхана, конечно, убьет его, но завтра, - и приказал своему колесничему ехать дальше.
Но мы уже знаем, что от Абхиманью было не так-то просто отмахнуться – он лучным волшебством создал полупрозрачную стенку, которая преградила путь колеснице Дурьодханы,…




…и заявил, что не вариант – если такой поединок с дядей Бхимой состоится, то до завтра Дурьодхана не доживет.
Дурьодхана сошел с колесницы и своей булавой разбил эту стенку.




Абхиманью тоже выпрыгнул из колесницы и выпустил в Дурьодхану еще одну волшебную стрелу, которая создала вокруг того такую вот ледовую ловушку.


Мы видели, как подобную ловушку Дурьодхане устроил Арджуна в 51-й серии на соревновании принцев – тогда Дурьодхана не смог из нее выбраться самостоятельно, и ему помог неожиданно нарисовавшийся там Карна. Сейчас же Карна, занятый меряньем лучными спецэффектами с Арджуной, был далеко отсюда и на помощь Дурьодхане не пришел, однако, как оказалось, этого было и не надо – лед, сделанный Абхиманью, был не такой крепкий, как от лучного волшебства его отца, а, наоборот, весьма хрупкий, и Дурьодхана свободной рукой сам от этого льда избавился.


Тогда Абхиманью запустил в Дурьодхану другим лучным волшебством – сделал вокруг того огненное кольцо.


Такое мы тоже видели раньше от Арджуны – когда он в 130-й серии сражался с рептилоидом Такшакой, угнавшим полагающихся Индрапрастхе хастинапурских коров. В этот раз волшебство Абхиманью получилось не хуже, чем было у отца – Дурьодхана не мог выйти из такого кольца, как ни старался.
Тут на горизонте показался Бхима и сообщил Дурьодхане, что он взял в плен двадцать его братьев и сейчас, как и обещал, обеспечит им мучительную смерть у того на глазах.




Бхима по одному стал освобождать пленных кузенов и зверски с ними расправляться. Он всячески комментировал свои действия – например, говорил, что помнит, как именно вел себя текущий убиваемый кузен во время игры в кости, и, соответственно, сильно бил его по какой-то части тела, отрывал конечности, разрывал тело и т.п. Жесткое зрелище, короче, и кровь рекой. Дурьодхана безуспешно пытался выбраться из огненной западни и кричал Бхиме,…


…что обязательно отомстит ему за братьев. Бхима на это спрашивал, не пожалел ли еще Дурьодхана о том, что Бхима не убил его на второй день войны, и почему кузен порывается спасать своих братьев и что-то там орет – не слабак же какой и мог бы спокойно посмотреть, как они умирают, но в любом случае Абхиманью не даст ему сейчас сдвинуться с места и прийти на помощь.
Абхиманью всё это время действительно поддерживал огненное волшебство вокруг Дурьодханы и не давал ему сдвинуться с места.
Последним Бхима убил Викарну – уже после того, как Дрона прекратил поединок с Дхриштадьюмной и протрубил в раковину об окончании боевых действий на сегодня. Бхима вспомнил, что Викарна был единственным из кузенов, который на игре в кости хотел остановить раздевание Кришни, и за это решил подарить тому легкую смерть – сильно ударил Викарну в сердце,...


...от чего тот сразу умер.








***
Как и поединок Дроны и Дхриштадьюмны, поединок Арджуны и Карны тоже остался без победителя - после заката они разъехались в разные стороны, но Арджуна перед этим сообщил своему противнику, что, как он и говорил раньше, сегодня ничто не отвлекло их от выяснения отношений – и это не случайность, а так и задумывалось, но подробности ему расскажет Дурьодхана.




***
Бхима добил тех кузенов, которые еще мучились там в агонии,…


…и Абхиманью убрал огненное кольцо вокруг Дурьодханы.
Бхима заявил, чтобы Дурьодхана имел в виду, что он всегда выполняет свои обещания – сегодня он уже убил двадцать его братьев у него на глазах, и завтра продолжение следует, так что скоро дело дойдет и до самого Дурьодханы, которому Бхима переломает бедра – и добивать не станет. Дурьодхана в очередной раз крикнул, что отомстит Бхиме за зверски убитых братьев и заставит его пережить то же, что только что пережил он, а Абхиманью он пообещал, что завтра тот не вернется с поля боя.

На этом серия закончилась, но, конечно, тут интересно то, что «белые» могли закончить войну уже сегодня – ничего не мешало Бхиме вместо расправы над кузенами вызвать Дурьодхану на поединок и, будучи сильнее его, одержать победу, но он, прежде чем убить Дурьодхану, захотел выполнить свои угрозы из 215-й серии.

P.S. Среди зрелищного, но скучного волшебства, которым в этой серии в количестве обменялись Карна и Арджуна, один лучный спецэффект всё-таки любопытен – Карна создал искусственное солнце, вроде как в 47-й серии, и так же, как тогда, от него отделился огненный шарик, но полетел уже не в Карну, а в Арджуну. Так что, возможно, такой шарик в 47-й серии был вовсе не недоработкой Карны и лажей с техникой безопасности, а наоборот, развитием этого волшебства и испытанием его в боевых целях. Однако Арджуне было чем ответить – он одной стрелой и нарушил траекторию шарика, и взорвал это искусственное солнце.

@темы: Кришна, Карна, жесткая серия, сезон 3: Война

---

«Обзор сериала Махабхарата» (Махабхарата-2013, антифанфик). Серия 224

Новый главнокомандующий «красных»

За то время, что Карна занимался перевозкой Бхишмы в лагерь «красных», Шакуни и Ашваттхама скооперировались вокруг идеи о том, что новым главнокомандующим надо назначить Дрону, а не Карну, и вдвоем пришли продолжить начатые в прошлой серии Шакуни убеждения Дурьодханы в этом направлении к нему в шатер – предполагая, что успокоительное уже успело подействовать.
Поскольку Шакуни с этой идеей недавно был послан, то убеждения продолжил не он, а Ашваттхама. Он спросил, почему Дурьодхана отдал предпочтение Карне – разве у его отца не больше заслуг для такой должности? - тем более что для отца позор подчиняться сыну колесничего, так почему Дурьодхана нанес своему гуру такое нестерпимое оскорбление?
Успокоительное и вправду подействовало, и в этой сцене Дурьодхана вел себя для своего темперамента очень даже спокойно – соответственно, он спокойно объяснил Ашваттхаме,...




...что у его отца заслуг, может, и больше, чем у Карны, но он хочет видеть главнокомандующим своей армии того, кому полностью доверяет, а Пандавы – любимые ученики гуру, и на поле боя Дрона будет так же желать им победы, как это было с дедушкой; и происхождение Карны – это только предлог для гуру, чтобы сейчас отказаться воевать, потому что раньше, когда армией командовал Бхишма, Дрона был уверен, что тот не отдаст ему приказ убить кого-то из любимых внуков, а Карна их врагов щадить не будет, поэтому гуру решил съехать, ссылаясь на то, что Карна из колесничих.
Ашваттхама спросил, почему Дурьодхана так верит Карне, который, например, недавно подвел их, на ровном месте отдав врагам свой непробиваемый бронежилет, а кроме того, Карна, конечно, ненавидит Пандавов – потому что они в его глазах мажоры, получившие свои привилегии ни за что, но он вообще весь мир ненавидит за то, что, по мнению Карны, в нем раздают привилегии ни за что, и Дурьодхана для Карны такой же мажор, получивший свои привилегии ни за что, как и Пандавы, с той лишь разницей, что Дурьодхана дал ему возможность получить права кшатрия, и теперь Карна чувствует себя в долгу перед ним - но это не тру-верность, а фейк; то ли дело Ашваттхама – мог бы тоже сейчас уехать с отцом, а вернее, вообще не приезжать на Курукшетру, но он как раз тру-друг Дурьодханы и готов сделать всё для него и его победы, поэтому хочет, чтобы отец вместе со всем своим мастерством и мега-авторитетом возглавил армию «красных» и привел ее к победе «по очкам», а Карне в это время ничего не мешает убить Пандавов (автором последней мысли наверняка был Шакуни, который поделился ей с Ашваттхамой где-то между сериями).
Шакуни поддакнул, что Ашваттхама вообще-то прав, но Дурьодхана тут же возразил, что нет – Дрона, как и Бхишма, потребует от Карны присяги, а потом не даст ему на поле боя убить своих любимых учеников.
Ашваттхама сказал, что если Дурьодхана готов сейчас пойти к своему учителю с признанием, что только Дрона в армии «красных» способен заменить Бхишму на поле боя, и предложить ему стать главнокомандующим, то вот эту мутку с Карной Ашваттхама берет на себя.
Дурьодхана сказал, что он условно согласен, но: 1) если Дрона не согласится на то, чтобы Карна выполнял на поле боя только приказы Дурьодханы, то он и не сделает гуру главнокомандующим; 2) он Карне уже пообещал место главнокомандующего, поэтому будет предлагать его учителю только в том случае, если Карна сейчас сам откажется занять это место в пользу Дроны.
В итоге все трое пошли в шатер Карны дожидаться там его возвращения.

***
Абхиманью уже рассказал Кришни все известные ему подробности о сегодняшней победе Арджуны над Бхишмой, и Кришна даже минимально их прокомментировал в своей загадочной манере, которая, как ни странно, Кришни в друге очень нравилась несмотря на ее туманность, а Пандавы всё не показывались в лагере, поэтому она решила вернуться в госпиталь. Но Пандавы всё-таки появились там до отъезда Кришни, сняли ее с колесницы – Бхима в прямом смысле снял после того, как она согласилась дождаться здесь окончания военного совета и поужинать с ними, - и все получили от нее приветственные теплые любящие взгляды и прочие лучи оптимизма.
Однако вопреки всем прогнозам Пандавы пока не погрузили Кришни в море слез – их слишком сильно возбудила недавняя встреча с Карной*, поэтому все они так или иначе высказались насчет того, что победа теперь точно будет за ними. Бхима сказал, что ни у кого больше не получится остановить его атаки на те войска «красных», где сражаются кузены, а значит, он может приступить к исполнению своей клятвы - и у Дурьодханы после завтрашнего сражения окажется уже не 99 братьев, а существенно меньше. Юдхиштхира взял повыше своего всегдашнего обещания вернуть Кришни Индрапрастху и фигурально побил себя в грудь о том, что скоро она станет царицей Хастинапура – как и предполагалось тогда, когда она выходила за него замуж.
Хотя Арджуну, ясное дело, там больше всех возбудила встреча с Карной, но как раз от него мы не услышали ничего нового, а только то, что должен же их враг когда-то появиться на поле боя, чтобы Арджуна смог убить его – правда, без непробиваемого бронежилета Карны это будет, к сожалению, фейковая победа, но хотя бы справедливое наказание и исполнение клятвы.

*Юдхиштхира и Бхима, похоже, впервые его увидели со времен игры в кости.

***
Карна вернулся в свой шатер…


…и увидел, что у него там гости.


Как только Карна понял, в чем вопрос, он сразу же напомнил Дурьодхане о том, что говорил в 208-й серии – что победа товарища в этой войне для него, разумеется, важнее, чем желание личной славы и всемдоказать, и их армия ни в коем случае не должна терять такого великого воина, как Дрона, поэтому сам Карна считает в данной ситуации более целесообразным назначить главнокомандующим именно его. Конечно, здесь отдельно интересно то, что Карна нисколько не наехал на Дрону за то, что тот считает для себя позором подчиняться Карне из-за его происхождения, и не полез на броневичок по поводу кастового неравенства, а, полагая, что Дрона тоже потребует от него клятвы для его выхода на поле боя, стал уговаривать товарища сделать главнокомандующим Дрону и так снять с себя обязанность выполнить приказ Дурьодханы убить Пандавов*.
В итоге все четверо пошли в шатер Дроны предлагать ему стать главнокомандующим «красных».

*Для сравнения можно вспомнить, как Карна наехал на Дрону и полез на броневичок в 46-й серии, когда тот оказался его учить из-за низкого происхождения.

***
Дальше мы попали на ужин Пандавов.


Там были не только Пандавы и Кришни, а прямо все-все-все - и их дети, и Друпада с Дхриштадьюмной, и Вирата, и, само собой, Кришна. Только Кунти, конечно, не было, и Кришни собиралась сесть на ее место, но Юдхиштхира, помня, наверное, о том, как он совсем недавно фигурально побил себя в грудь насчет того, что скоро Кришни станет царицей Хастинапура, посадил ее на своё - царское. Впрочем, сам Юдхиштхира на место Кунти не ушел, а сел рядом с Кришни – ну да у нее ведь божественная красота представлена не пышными формами, а хрупкостью и изящностью, и Юдхиштхира тоже не толстый, так что они нормально поместились.
Сперва с кислым выражением лица там сидел только Друпада - что, конечно, было странно для всех, кроме Кришны, а Пандавам, как оказалось, возбуждения от встречи с Карной хватило не только на военный совет, но и на начало ужина – и было даже кое-что из старого позитива: с другой стороны от Кришни сидел Бхима – и много внимания получила не только она, но и ее тарелка, из-за чего Накула напомнил Бхиме, что Кришни не ракшаси, а тот сказал брату, что он в смысле еды таки совершенно безнадежен, раз даже на войне не ест, как нормальный человек всё подряд, но хорошо хоть Арджуна пришел в себя после, так сказать, завершения танцевальной карьеры.
Потом, правда, Пандавы вспомнили свой первый ужин в Хастинапуре, когда Бхишма дал им задание есть, не сгибая руки в локтях, и Юдхиштхира догадался, как это сделать* - и вот тут пошли слезы и страдания по дедушке...










...в таком количестве, что Друпада отвлекся от своих печальных мыслей и сказал, что в этой войне Бхишма был их врагом,...


...а значит, победить его было необходимостью. Дхриштадьюмна тоже призвал Пандавов подумать о том, сколько боевых потерь принесло им мерянье полководческими способностями именно с Бхишмой,...


...но теперь победа кажется если не близкой, то хотя бы достижимой. Кришни на это сказала родным, что когда же еще Пандавам поплакать о дедушке – скоро им придется выкинуть из головы всё, что завтра и в следующие дни может помешать в сражении исполнять свой воинский долг в полную силу, а после войны этого от них потребуют всякие стройки века и прочее государственное дело, но построенный в результате лучший мир сделает все жертвы не напрасными.

*34-я и 35-я серии.

***
Дрона как раз паковал в дорогу свое оружие,...


...когда к нему в шатер зашла вся «делегация».


Так как для Дурьодханы было некоторой проблемой признать, что он погорячился с недавним назначением нового главнокомандующего, а сейчас передумал и хотел бы отдать эту должность Дроне, то все необходимые вежливые слова по этому поводу сказал Шакуни.




Дрона посмотрел на Ашваттхаму, но сдался не сразу - фыркнул, что он, вообще-то, не обязан принимать участие в боевых действиях и сейчас хотел бы их для себя уже закончить.


Тогда с вежливыми словами выступил Карна – мол, гуру для такой должности в разы компетентнее и авторитетнее, чем сам Карна, и только он может стать достойной заменой Бхишмы на поле боя.


Дрона снова посмотрел на Ашваттхаму и сдался, то есть сказал, что ок – он будет командовать «красными» вместо Бхишмы.


Но тут Дурьодхана сказал Дроне, что он назначит его на эту почетную должность только с одним условием – Карна с завтрашнего дня присутствует на поле боя в качестве его личного телохранителя и исполняет там только его приказы.




Дрона опять фыркнул – он ведь только что сказал, что эта должность ему вообще не интересна и он предпочел бы сейчас закончить для себя участие в боевых действиях, поэтому если Дурьодхана еще и собирается ставить ему условия, то не выйдет и до свидания.


Дурьодхана ответил, что тогда главнокомандующим все-таки станет Карна, а Дроне до свидания.




Вмешался Ашваттхама - сказал, что раз так, то тогда он, а не Карна, станет на поле боя личным телохранителем друга, и завтра же он бросит вызов всем его врагам, начиная с Арджуны.




Дрона сказал сыну, чтобы тот трезво оценивал свои возможности и в отсутствие отца на поле боя не вздумал и близко подходить к Арджуне.


Ашваттхама ответил, что для него не вопрос отдать жизнь за друга.




Тут Дрона сдался окончательно – согласился стать главнокомандующим «красных» на условиях Дурьодханы.


Дурьодхана сразу поздравил Карну с тем, что товарищ теперь сможет всемдоказать, то он самый лучший лучник, а его первая и главная задача на завтра – убить Арджуну.




***
После ужина Кришни засобиралась в госпиталь, и Юдхиштхира сказал, что отвезет ее. Остальные Пандавы получили от нее прощальные теплые любящие взгляды и пожелания удачи в завтрашнем сражении – и еще Кришни сказала, что после него она вместе с ответным ужином ждет их всех у себя. Арджуна, который сейчас за едой больше всех лил слезы и страдал от того, что убил старейшину своего рода, напоследок дополнительно получил из глаз Кришни всегдашние любовь и обожание.
В то время как Бхима, близнецы и Абхиманью махали ручками уехавшей в сторону госпиталя колеснице, Кришна подошел к Арджуне. Видимо, как это бывало и раньше, присутствие друга вблизи помогло Арджуне прийти в душевное равновесие - он повытирал остатки слез и улыбнулся Кришне.


Кришна поинтересовался у Арджуны, что друг имел в виду, когда сейчас на военном совете говорил о том, что первым делом убьет Карну, когда тот появится на поле боя – ведь у Карны есть безотказная стрела,...


...а от такого оружия у Арджуны нет никакой защиты?
Арджуна от упоминания Карны не возбудился по-новой, а остался при душевном равновесии и ответил, не моргнув глазом, что Кришна же его главная защита,…




…и друг ведь согласен с тем, что Карна должен быть наказан, а сам Арджуна в этой войне готов действовать так, как скажет Кришна – в частности, стать орудием справедливости, и даже если это будет означать, что ему придется пожертвовать своей жизнью за справедливость, то он всё равно готов.




***
В колеснице Юдхиштхира повытирал остатки слез и рассказал Кришни, как Бхишма сегодня говорил ему, что сам Всевышний указывает человеку путь его истинной дхармы, а она вот за ужином сказала, что утешение от всех нынешних трагедий будет в государственном деле и стройках века. Кришни спросила, что, мол, у Юдхиштхиры есть еще какие-то сомнения, что его истинная дхарма в управлении царством? Он ответил, что нет – таких сомнений у него нет, это он просто рад, что Кришни по-настоящему простила его и согласилась стать царицей Хастинапура. Тут Юдхиштхира получил от Кришни эксклюзивный теплый любящий взгляд с «химией» служебного романа, оптимистичную улыбку и слова, что сейчас это, наверное, звучит для него невероятно – но его следование истинной дхарме еще принесет не только пользу царству, но и счастье ему, если, конечно, он не сбежит от своего счастья в родной лес; и, кстати, она уже придумала, как после войны корректно отобрать у Абхиманью амулет. Юдхиштхира улыбнулся в ответ и сказал, что так, пожалуй, он и сейчас уже счастлив…

***
Дурьодхана, видимо, собирался уже отдыхать и хотел снять бронежилет, но тут в его шатер снова сунулся Шакуни с тем, что, оказывается, с Бхишмой к ним в лагерь приехала Кунти, и не помешает ли она им состричь с Карны тот клок шерсти, который он, вроде бы, способен дать – то есть убить Пандавов по приказу Дурьодханы; Карна же еще со времен Варнаваты чувствует вину перед ней, а она сама недавно спасла его жизнь – и как бы Кунти не вложила в голову этого дхармичного дурака то, что из-за этого он теперь обязан щадить ее сыновей.


Дурьодхана это послушал...


...и попросил дядю не заставлять его пить еще одну дозу успокоительного до завтра забыть дорогу в его шатер – во-первых, он сегодня уступил дяде везде, где тот хотел, и за одно это его мозг заслужил покоя; во-вторых, все свои угрызения совести по поводу Варнаваты Карна распространял только на Кунти, а на Пандавов – никогда; в-третьих, Кунти, может, и спасла ему жизнь, но сам Карна не раз говорил ему, что без признания его воином он не видит никакой ценности в своей жизни и лучше бы умер, чем остался колесничим до конца своих дней, а вот это признание ему обеспечил именно Дурьодхана, так что каким бы Карна ни был, по утверждению дяди, дхармичным дураком, но не существует такой дхармы, которая заставила бы Карну поставить интересы Кунти выше интересов товарища и предать того, кто сделал реальностью его мечту о военной службе!

@темы: Кришна, Карна, Кришни, сезон 3: Война